Смех Шелка был безрадостным. - Почему я не удивлен?
Злая, лукавая улыбка коснулась губ огненного мага. - Желаю удачи в первом командовании.
- Ох, иди в Бездну.
***
Наутро Дорин был вызван во двор. Там он нашел Панга с большей частью мускулистых громил и вымогателей, молодых и пожилых. Двое излюбленных телохранителей обошли его, держа в руках дубинки. Дорин запнулся лишь на миг, потому что сзади подвалила еще одна толпа негодяев, вынуждая его двигаться вперед.
Он бодро шагнул, не выказывая замешательства. Тут все, заметил Дорин, вооружены палками и дубинками. Банда окружила его. Похоже, они сочли его безоружным. И верно, на поясе не было ножей, но он далеко не был беззащитен.
Дорин пересек широкий двор, сохраняя нейтрально-вежливое, вполне невинное выражение лица.
Не дав ему подойти слишком близко, телохранители вышли, закрывая Панга. Дорин помахал им. - Что такое?
Панг угрюмо смотрел, напоминая широкомордого пса. - Слышал я, ночью тебя заметили вместе с треклятым магом.
Дорин неслышно выругался: он-то готов был поклясться, что остался незамеченным, но у Панга оказалось куда больше стукачей, чем он ожидал. Ассасин вызывающе сложил руки на груди, получив возможность нащупать клинки в рукавах. - Ага. И что?
Лицо Панга потемнело. - Что? - заикнулся он, разозлившись почти до немоты. - Мы ждали, что ты убьешь ублюдка!
Дорин кивнул: - И я почти достал его, но случилась процессия. Там были сотни людей. Не слышали?
Панг сипло выдохнул сквозь сжатые губы. - Да уж. Ты ... Ты почти достал его? - Странная гримаса выползла на эти толстые губы, грубая пародия на ироническую улыбку. - Думаю, ты не будешь против, если мы прямо сейчас пойдем и поймаем. А?
Дорин пожал плечами: - Давайте. Если сумеете.
Панг простер руки, будто желая его обнять: - Хорошо, хорошо, - и махнул, подзывая к себе. - Тогда идем. Могу кое-что показать.
Он направился к складу, в котором находился главный вход в тоннели. Толпа громил увязалась за ними; телохранители шли на шаг позади Дорина, постукивая дубинками по ладоням.
В похожем на пещеру помещение царил мрак, лишь тускло светились кузнечные горны. Паренек раздувал меха, с каждым потоком воздуха угли разгорались синевато-белым пламенем. Другой юнец, почти ребенок, был подвешен за руки, пальцы едва доставали до пыльного пола. Торсы обоих были густо покрыты кровью, засохшей на многочисленных рубцах.
В первый раз сердце Дорина дрогнуло, в желудке забурлило от омерзения. Но тут же его окатило волной холода, зубы сжались - он поклялся убить Панга, что бы ни случилось потом.