Маг, лишь отчасти принадлежавший расе людей, встал около Шелка, с грохотом опустил посох и сжал древко обеими руками. Они оба смотрели на скромное, потрепанное временем строение.
- Привет, Королл.
- Доброе утро, - пророкотал великан.
Шелк учуял дымок и обернулся с улыбкой.
С другой улицы показался молодой человек в свободной, хорошего покроя рубахе над белыми льняными брюками. Длинные темные волосы были сплетены в конский хвост, бородка совсем недавно подстрижена. Шелк кивнул ему. - Дымокур.
- Шелк. - Маг повернулся к дому. - Итак, что нам здесь нужно?
- Был обычай, - громко объявил Королл, - поколения назад. Благородные семьи хоронили своих мертвецов в общих мавзолеях. Один из них мы видим. Имя семьи забыто, но культ выбрал верно.
Дымокур явственно вздрогнул в отвращении. - Худ, - плюнул он. - Аж мурашки по телу.
Каменные ступени вели к двум открытым дверям, вырезанных из алеврита, но в подражание деревянным панелям. Лестницу усеяли различные приношения: высохшая пища, черепки с мольбами, увядшие венки, деревянные куклы, означающие врагов, к которым Худ должен проявить особое внимание.
Шелк поднял руку, указывая вперед. - Королл, окажи такую честь...
Великан шагнул вверх и загрохотал посохом по порогу. - Приветствую! - возгласил он. - Именем Защитницы Шелменат.
Они ждали. Темный, не освещенный холл за мраморным порталом остался пуст. Дымокур бросил Шелку взгляд, закатив глаза: - Святая кровь! Что за дешевый театр. Давай, Шелк.
Ответная улыбка вышла натянутой и безрадостной. Шелк вошел внутрь, видя, что по сторонам зала имеются ниши - по восемь в ряд, от пола до потолка. В каждой лежал пыльный череп. Почтенные предки... Шелк кивнул им всем и прошел дальше.
Где замер, ибо почти сразу заметил три простертых трупа - куда больше плоти, чем на всех здешних черепах. Дымокур показался рядом и присел около одного тела. - Громилы, - решил он. - Возможно, от Панга. Умерли на исходе ночи.
Шелк поднял голову и крикнул: - Закон Шелменат. Убийство карается изгнанием.
Из залитого мраком дальнего угла показалась фигура. Юноша в простой одежде - штаны и рубаха навыпуск. Перед собой он держал наготове блестящий двуручный меч. - Они бросили вызов Худу, - сказал он ровным тоном.
- И как же они это сделали? - вопросил Шелк.
- Требовали побор с храма. Я показал, чем платит Худ.
- И кто ты такой, чтобы решать? - возмутился Дымокур.
Темные, почти черные глаза уставились на Дымокура. - Я Меч Худа.
Дымокур резко засмеялся. Однако Шелк ощутил что-то неправильное: юноша произнес свои слова не как вызов или клятву, но как очевидную, неоспоримую истину. Он словно заявил, что солнце взошло, или что земля зашевелилась от вздоха Бёрн.