- Может, скажешь, что ты и смеяться не умеешь, скотина?
- Кто в армии служил, тот в цирке не смеется! - громко выкрикнул Дмитрий и спохватившись добавил, - ваше благородие.
- Что? - выпучил глаза поручик, - впгочем, ответ недугён. За бойкость хвалю. Галеев, поставишь этого бойкого под гужье на тги часа и немедля! Смотги, пговегю!!!
- Слушаю!
Когда офицер вышел, Галеев заметно выдохнул, а потом, приказав вести занятия Хитрову, велел Будищеву идти за ним.
- Смотри, паря, - хмуро сказал унтер, когда они дошли до плаца, - язык у тебя острый, а мысли где сказать, а где и промолчать надобно, как я погляжу, и вовсе нет. Потому говорю прямо: С офицерами не умничай, целее морда будет! Что у поручика на уме я не знаю, но может его нелегкая и сюда принесет. Так что стой смирно, а отвечай либо "так точно" либо "не могу знать". Может и пронесет. И помни, то что ты Хитрову ребра пересчитал, и тебе это покуда с рук сошло, еще ничего не значит. Офицер не ефрейтор, он глазом моргнет, как небо с овчинку покажется!
Вольноопределяющиеся сегодня целый день наблюдали за странным новобранцем и иногда покатывались со смеху, как давеча на молитве. Его ловкий ответ Венегеру и вовсе привел приятелей в бурный восторг, однако назначенное поручиком наказание заставило их забеспокоиться. Дело в том, что старший офицер роты редко рукоприкладствовал при свидетелях, однако вполне мог избить стоящего под ружьем солдата один на один. Во всяком случае, однажды такое случилось.
- Кажется, нашему посланцу грядущего может прийтись не сладко, - шепнул товарищу на ухо Николаша.
- Какая дикость, - скрипнул зубами Алексей, всегда близко к сердцу воспринимавший подобные инциденты.
- Подожди, кажется, у меня есть идея, - отозвался приятель и поднял вверх руку. - Господин ефрейтор, разрешите выйти?
Хитров подозрительно посмотрел на вольнопера, однако связываться с барчуком, имевшим почти приятельские отношения с командиром роты, не стал.
- Дозволяю, - сухо бросил ефрейтор и продолжил занятия.
Штерн же, выйдя из класса, бросился на поиски поручика и вскоре нашел его идущим к плацу.
- В чем дело гядовой? - строго вскинулся тот, но узнав Николашу тут же сбавил тон, - ах это вы, у вас какое-нибудь дело?
- Так точно, ваше благородие, - четко отрапортовал вольнопер и, подойдя поближе к офицеру, принялся ему что-то втолковывать.
- Вот, как? - удивленно выслушал его Венегер, - пгямо тайны мадгидского двога!
Штерн в ответ только развел руки, дескать, что есть - то есть. Поручик же еще на минуту задумался, а потом уточнил:
- Ггаф Блудов?