Хозяин наметанным глазом сразу определил, что у вольноперов денежки водятся, и предложил друзьям занять "отдельный кабинет" или попросту небольшой закуток, отделенный занавеской. Николаша тут же согласился и через минуту они уже сидели за столом, а ловкий мальчишка в длинной, почти до колена, рубахе взгромоздил перед ними большущий чайник, пышущий жаром, чашку меда и связку баранок.
- Пжаласта, - с улыбкой немного ломаным языком сказал он им.
- Угощайтесь, - широким жестом, махнул Штерн.
- Благодарствуйте барин, - шутовски поклонился ему в ответ Будищев, - все как в лучших домах Парижа, Лондона и Бердичева.
- Ах, друг мой, зачем вы бьете по больному? - с улыбкой отвечал ему Николаша, - вы ведь знаете, что мое разбитое сердце осталось именно в этом городке!
- Будет день - будет и пища, - философски отвечал ему Дмитрий, пожав плечами. - Кто знает, может еще сегодня какая-нибудь смуглянка-молдаванка излечит тебя от этой страсти. А впереди Болгария, где девушки, по слухам, тоже ничего.
- "Смуглянка-молдаванка", - задумчиво повторил за ним Лиховцев. - Право, друг мой, вам определенно не чужда поэзия, но вы всякий раз используете ее, чтобы опошлить высокие чувства. Удивляюсь я вам, честное слово!
- А я удивляюсь нашему разлюбезному Николаю Людвиговичу, - нимало не смущаясь полученной отповедью, отвечал Будищев. - Вот ни разу не поверю, что в этом богоугодном заведении не подают ничего крепче чая! Зачем-то же он согласился на "отдельный кабинет", так какого черта?
- Ну, это само собой, - ухмыльнулся Штерн и, встав, выглянул из-за занавески, чтобы привлечь к себе внимание половых.
Пока они так говорили, Шматов успел налить себе полное блюдце горячего чая и маленькими глотками прихлебывал его, блаженно щурясь при этом.
- Кушай, Федя, кушай, - ни преминул поддеть его Дмитрий, - наедай шею, как у быка... хвост!
- Черт возьми! - вдруг воскликнул Штерн и выскочил наружу.
- Что это с ним? - удивленно спросил Лиховцев, оставив в сторону стакан.
- Небось, девку увидал, - ухмыльнулся Будищев, берясь за чайник.
Однако он ошибся и через минуту Николаша вернулся назад, ведя за собой тщедушного молодого человека в студенческом мундире.
- Господа, - торжественно провозгласил он, - позвольте представить вам моего хорошего приятеля, которого я совершенно не чаял встретить здесь! Рекомендую, студент Горного института Всеволод Гаршин, прошу любить и жаловать.
- Здравствуйте, господа, - вежливо поклонился тот и протянул руку, которую по очереди пожали Алексей, Дмитрий и ужасно смутившийся Федька.
- Какими судьбами, дружище? - начал расспрашивать его Николай.