– Держись, дорогая, сейчас все пройдет.
«Дорогая, – вдруг отметила я. – Второй раз уже назвал так. Видимо, это намек на денежный букет.
Головокружение и правда прошло. А свежий воздух неожиданно показался невероятно прозрачным и вкусным. На мгновение я замерла, рассматривая аккуратные домики, улицы, еще движущиеся машины тех, кто работает допоздна или же задержался на вечеринке.
Городок отдыхал, накинув на себя темное бархатное покрывало, присыпанное звездной пыльцой. Казалось, что слышу дыхание каждого горожанина, смех и вздохи, чувствую обнаженной кожей их радости и разочарования.
– Есть в ночи нечто настоящее, что не прячется за ярким солнцем, – шепнули мне на ухо. – Разве нет, Ада? Словно падающая тьма умело вставляет ключики в сердце каждого из нас. И становится легче жить и дышать, не так ли?
– А еще в темноте хорошо целоваться и грабить банки, – продолжила я, копируя его тон.
Он хмыкнул:
– И что же ты предлагаешь?
Нет, у него еще сомнения! Ну, не целоваться же!
– Впрочем, я догадываюсь, моя дорогая, – на этот раз обращение он даже выделил.
Ну-ну, посмотрим, кто кого.
– Назваться, конечно же. Разве я могу грабить банк с незнакомцем?!
На некоторое время повисла тишина. Было даже слышно, как поют неугомонные сверчки. Я аккуратно повернулась, чтобы посмотреть на него. Вот же ж зараза… Все равно глаз не разглядеть, то есть вроде смотришь прямо-прямо, взгляд чувствуешь, а как увидеть – так увы и ах.
– А как бы ты меня назвала сама? – неожиданно хмыкнул он.
Ужас просто! Хитрый лис! По какой-то причине не хочет раскрывать личность, хоть ты тресни. И я бы с удовольствием треснула, только вот я потом с этой звездной дорожки фиг спущусь сама. Поэтому надо немного умерить свои порывы и попытаться добиться своего другими способами.
– Маска, – сказала без колебаний. – И скажи спасибо, что это очень приличное… название.
Он рассмеялся. Смех-то приятный. Мурашки по спине не бегут, бабочки в животе не порхают, но слушаешь – и на душе как-то легче становится.
– Поверь, я оценил, – заверил он.
– Тогда вопрос следующий, – воодушевилась я, видя, что объект не сопротивляется. – Почему ты приходишь ко мне ночью и не желаешь показаться при свете дня?
– Женщины, – вздохнул он наигранно так, даже театрально, – вот все вам надо. Сами же любите, когда загадочно и с интригой.
– Смотря какие женщины, – справедливо заметила я. – Многие все равно предпочитают сначала узнать цель мужчины, а уж потом всякие загадки.
– Наберись терпения, Ада, – вдруг совершенно невозмутимо сказал Маска. – Ты все узнаешь.
Я скептически приподняла бровь. Вот эти вот все сюрпризы… Потом окажется, что ко мне красиво ходит Ванцепуп Птолемеевич или и вовсе Моня в человеческой личине. Здесь же всякое может быть, я уже это поняла.