Я оторопела, но виду не подала, даже елейно уточнила:
– А вы уже хотите наказать меня, господин Эрайрос?
– До безумия, – ответил он с ослепительной улыбкой.
Хм, он что-то пил? Или таким образом дает понять, что надо быть паинькой и вести себя на встрече с Туартом хорошо?
И опять Ада Адольфовна. Что же такого произошло, что от меня так дистанцировались? Ощущение, что Корвус своим приглашением вбил между нами клин. Не сказать, что до этого все было славно, но, когда я лицезрела пятую точку шефа, казалось, что отношения стали налаживаться.
Больше мне ничего не сказали, даже любезно открыли дверь и терпели, пока я сяду. В такие моменты почему-то обязательно надо картинно споткнуться на каблуках, порвать кружево платья или стукнуться головой о дверцу. Слава богу и всем, кто тут за него, ничего подобного не произошло.
Правда, произошла тетушка Сарабунда, которая вышла в цветастом платье, с сигарой и исцарапанным синим мусорным ведром. Осмотрела Фейроса с ног до головы. Потом осмотрела машину – и снова Фейроса.
– Адочка, только пусть вернет тебя, где взял. Потому что знаю я этих, прости-забери, мужчин. Обещаний наделает, а как с последствиями разбираться, так не было тут его!
Фейрос, к его чести, не изменился в лице, кивнул и серьезно ответил:
– Как скажете, мадам.
Беся дослушал разговор и шмыгнул за мной. Никак не комментировал, молча изучал салон и Фейроса. Молчаливый и серьезный искуситель заставил меня занервничать еще больше.
Я искоса взглянула на начальника. Хотелось надеяться, что слова тетушки Сарабунды не испортят ему настроения или еще чего. А то с этими демонами всегда в возбуждении, тьфу, напряжении!
По Одассосу ехали молча. Когда же оказались за чертой городка и по сторонам дороги стали возвышаться зеленые холмы, так напоминавшие те, что были на пути из Одессы до Коблево, я все же спросила:
– Нам долго?
– Нет, – коротко ответил Фейрос, глянув в зеркало заднего вида.
Его спокойствие и серьезность начинали раздражать.
– А где же инструкции? – невинно поинтересовалась я, делая вид, что рассматриваю свой великолепный маникюр. Золото с черным, идеальный блеск. Зря, что ли, позволяла Цире утянуть себя к мастерице (такая девочка, такая девочка, моя знакомая, шоб ты знала, сделает с ногтями такое, что некоторым и с рукой такого не сделать!).
– Какие инструкции? – взглянул на меня Фейрос.
И тут же повернул направо – вдали показались дома. Солидные, двухэтажные, не чета тем, что в городе. И явно тут живет не толпа разнокалиберного народа, как у нас.
– Как себя вести за столом, что говорить, как смотреть на господина Туарта и стоит ли соглашаться на неприличные предложения, – перечислила я, невинно захлопав ресницами.