Галенов стандарт рассуждений и опыта
В целом, отношение Галена к опыту является шагом вперед по сравнению с эмпириками. Он, очевидно, критичнее относился к «опытам» писателей прошлого, чем обычные эмпирики, а в своем понимании необходимости сочетать опыт и осмысление его разумом приблизился к современному экспериментальному методу познания. Одни вещи, пишет он, обнаруживаются с помощью разума, другие — с помощью опыта, а для того, чтобы познать третьи, надо использовать и опыт, и разум. В своем трактате о критических днях он постоянно подчеркивает, что их существование было доказано и разумом, и опытом. Оба этих инструмента познания по природе своей призваны дополнять друг друга. «Логические методы дают нам способ найти то, что мы ищем, но, чтобы проверить, действительно ли мы нашли то, что искали, надо использовать оба критерия — разум и опыт». «Что можно сделать с человеком, которого нельзя убедить ни разумными доводами, ни ссылкой на опыт?». Гален говорит о том, что познать истину помогает логика, выводы которой надо проверить на практике и подтвердить в ходе опыта. Это, однако, не совсем то, чем руководствуемся мы. Ученый в наши дни сначала проводит эксперименты, а по их данным выводит общие законы природы с помощью разума.
Простые лекарственные средства, обнаруженные в ходе экспериментов
Вероятно, именно в работе, посвященной простым лекарствам, Гален сильнее всего подчеркивает значение эксперимента. Он не видит другого способа изучить свойства природных объектов, как только с помощью своих органов чувств. «Ибо, ради бога, — восклицает он, — скажите мне, как еще мы можем узнать, что огонь обжигает? Разве мы познаем это с помощью силлогизма, или убеждаемся в этом во время демонстрации? И как мы можем узнать, что лед холодный, не используя своих органов чувств?». Гален не видит смысла терять время на бессмысленные доказательства и споры по пустякам, когда можно познать истину сразу же, с помощью органов чувств. Эту мысль он не устает повторять на протяжении всего трактата, например: «Самым лучшим судьей является наш опыт, и тот, кто от него отказывается и рассуждает на основе чего-нибудь другого, не только обманывает себя, но и сводит ценность своего трактата на нет». Более того, Гален ограничивает свой рассказ о простых лекарственных средствах только теми, которые он хорошо знал. В трех книгах, посвященных описанию лекарственных растений, он говорит не обо всем их многообразии, а только о тех, которые изучил на своем собственном опыте. Он предполагал продолжить аналогичным образом и описание животных и не собирался говорить о тех свойствах, которые он лично не проверял, а также о веществах, упомянутых в книгах врачей прошлого, которые ему неизвестны. Он не решается доверять заявлениям этих врачей, зная, что некоторые из них сообщали ложные сведения. В Средние века Альберт Великий с такой же осторожностью пишет о своих трудах, посвященных животным, растениям и минералам; возможно, он сознательно или неосознанно, руководствовался идеями Галена, которого читал в подлиннике или в арабских переводах. Гален упоминает о ряде свойств, которые приписывались разным веществам и которые он проверил на своем собственном опыте, установив при этом, что эти свойства им не присущи. Среди них было брюшко чайки, а также тело морского животного под названием торпедо. Если помазать место, где росли выщипанные брови, кровью лягушки или молоком собаки, то они все равно вырастут заново, а кровь летучей мыши или жир гадюки не удалит волос из подмышек. Мозг зайца мало помогает мальчишеским зубам.