— Здравствуй, именинник! — вдруг раздался голос с кровати. — Ну и хозяин! Где же ты бываешь? Вчера заезжал, в калитку стучал, тебя нет. Оказывается, ты только ночью бываешь…
Костя похолодел и замер на месте. Но, чтобы не выказать испуга, не спеша отвернулся от зеркала.
— А я думал, вы спите… Мне говорили, что какой-то всадник к нам подъезжал. Я думал — это не вы.
— Как же не я? Вот видишь, я. Ну, как живешь? — легко поднимаясь с кровати, спросил комиссар.
Костя, будто не слыша вопроса, начал объяснять:
— А я думал — это папка. Проснулся, смотрю…
— Проснулся — и наган на глаза попался. Ну ничего, ничего, смотри.
Костя уже положил кобуру обратно на стул и только теперь почувствовал, как разгорались у него уши.
— Вас зовут Владимир? — смущенно спросил он.
— Да, Владимир.
— Значит, вы тот самый дядя Володя Титов, про которого писал папка?
«Папа, наверно, письмо прислал? — хотел спросить Костя, но решил повременить. — Нельзя же все сразу. Пусть встанет, умоется, тогда и разузнаю».
— Ну, что ты смутился? Наган можно посмотреть, он разряжен.
Костя начал внимательно разглядывать устройство нагана. Увесистый, он чуть не выпал из рук. Вороненая сталь ребристого барабана переливалась сизыми оттенками.
— А почему у вас наган, а не пистолет?
— Привык я к нему.
— Наган красивее, чем пистолет, — многозначительно заметил Костя.
— Кто тебе так говорил?
— Никто. Так думаю. Я вот знаю: вы батальонный комиссар, раз две шпалы на петлицах и звездочка на рукаве.
— Ух какой ты молодец! А как закончил учебный год?
— Набрал двадцать пять, — сдержанно ответил Костя.
— Что такое двадцать пять, не понимаю?
Костя без упрека, но тоном победителя пояснил:
— А что тут не понимать? Двадцать пять разделить на пять предметов, которые сдал, вот и получится ответ…
— Значит, кругом пятерки. Отличник…
В дверях показалась бабушка.
— Разбудил!.. Я так и знала, что не дашь человеку отдохнуть. Не мог потише, — укоризненно начала она и вдруг увидела у Кости наган. — Ах, батюшки! Брось, Костенька, брось! Что же это вы, Владимир Григорьевич, позволяете ему такое?
— Ну, раз бабушка запрещает, положи и пойдем умываться.
— Идите, идите, родненькие. Завтрак готов.
Комиссар не стал умываться на кухне, а пошел в огород, к колонке с холодной водой. Костя последовал за ним. Ему сразу понравился этот человек: высокий, сильный, доверчивый. «Вот он-то откровенно расскажет, где сейчас фронт».
За завтраком гость преподнес Косте подарок — целую пачку галет. Бабушка угощала приезжего оладьями и пирожками с морковью и все время приговаривала:
— Ешьте, ешьте, Владимир Григорьевич, на фронте-то вам не до пирожков… Как же там Петенька? Как его здоровье? Голодает небось: все сухое да твердое. Желудок у него неладный. Ох, горе!.. Ты бы, Костенька, расспросил про отца, я-то уж надоела с этими расспросами, а все бы слушала и слушала, как там наш Петр Петрович живет.