— Ну как? Хорошо и прочно?
— Рядовой пулеметчик Фомин к бою готов!..
— Давай посмотрим. — Командир полка приложился к пулемету и, поводив стволом справа налево, подтвердил: — Хорошо.
Александр Иванович не услышал второго слова из поговорки майора Пургина и растерялся: как понять эту незаконченную фразу, ибо «хорошо» без «прочно» это уже не хорошо. Но комиссар добавил:
— И прочно…
Сюда же прибежал запыхавшийся дежурный.
— Товарищ майор, наблюдатели обнаружили танки…
— Ну и что?
— Наблюдатели обнаружили, и я сам видел. Разрешите поднять резерв, надо прикрыть штаб.
— Противник еще не наступает, а ты — уже резерв!
Дежурный, не зная, что ответить, замялся.
— Ступай и скажи всем: до моего разрешения ни одного выстрела, — приказал командир.
— А паникеров пошли из штаба на передний, пусть тут прикрываются, — внушительно добавил комиссар.
Дежурный, поняв намек, повернулся кругом.
В самом деле, в эти минуты противник, маневрируя отдельными танками, пытался выявить огневые точки и противотанковые узлы обороны полка. Но не удалось: полк строго соблюдал приказ командира.
■
Прошел еще час.
В низине, как море, колыхался утренний туман, а по степи расстилалась голубая дымка, и чувствовалось, что туман и дымка скрывают от глаз вражеские силы.
Но вот показались черные точки. В волнах колыхающейся зыби они то появлялись, то исчезали. Это шли танки. Их было так много, что казалось: разгони ветер туман — и все поле будет густо усыпано танками.
Александр Иванович Фомин еще никогда не видел такого скопления бронированных машин врага.
Двигались танки расчлененным строем, и на каждом танке сидели автоматчики.
В прорезь прицела Фомин поймал головной танк и по мере его приближения медленно приспускал ствол своего ручного пулемета. Пальцы привычно нащупали спуск.
— Без команды огонь не открывать! — напомнил ему сосед, который всю ночь ворчал, а теперь как бы забыл про все.
В самой гуще танков взорвалось несколько снарядов, должно быть дальнобойной артиллерии. Но это не подействовало на вражеских танкистов — они продолжали вести свои машины по-прежнему вперед, соблюдая установленные интервалы и порядок.
«Да, будет горячий бой», — подумал Александр Иванович, потирая лоб.
Вот уже видно, как гусеницы выбрасывают клочья травы, вырванной вместе с корнями, и продолжают тянуть под себя зеленый покров земли. Уже слышен неприятный скрежет железа и надсадная хрипота моторов. Легкий ветерок доносит чужой запах моторной копоти.
Осталось четыреста метров…
Александр Иванович, не отрываясь, следит за орудием головного танка. Его сосед поглядывает направо, налево, где расположились притаившиеся роты и батальоны полка. Ни шороха, ни малейшего движения. Кажется, сама земля взялась спасать полк от приближающейся опасности, спрятав его в своих морщинках.