Спектакль был просто сказочным. Элина смотрела на сцену замерев, так же как и все остальные зрители, даже несмотря на то, что знала сюжет наизусть.
Наконец занавес опустился. Шоу давно подошло к концу, а аплодисменты не стихали. Артистов все вызывали и вызывали на сцену, а в конце снова аплодисментами вызвали звезду спектакля — Трейси. Занавес в последний раз за вечер раздвинулся, и на сцене появилась она, прижимая к белому платью алые розы. Она стояла совершенно одна в самой середине сцены, и рукоплещущая аудитория встала и продолжала хлопать до боли в ладонях.
И вдруг прямо посреди восторженного шума это и произошло: от потолка начала медленно отрываться хрустальная люстра. Она была привязана веревкой прямо над головой у Трейси. Едва поняв, что происходит, Элина краем глаза увидела, как из-за кулис выбежал человек и стремительно бросился к Трейси. Он спас ее от неминуемой гибели, оттолкнув к краю сцены.
А через мгновение раздался оглушительный грохот и люстра обрушилась на пол, разлетевшись на тысячи острых кусочков хрусталя. Зрители в ужасе закричали.
Занавес поспешно закрыли, но Элина все-таки успела разглядеть среди хрустальных брызг чье-то распростертое тело и кровь, а через несколько секунд оттуда донесся такой отчаянный крик, что Элина горестно закрыла лицо руками.
— Бен! Нет! Только не мой Бен!
Элина не могла слушать. Перед ее закрытыми глазами снова и снова медленно падала люстра, а над ней виднелась пара распростертых соколиных крыльев.
На следующее утро все газеты Нью-Йорка пестрели заголовками только на эту тему.
— Спешите узнать подробности! — кричали продавцы газет на каждом углу. — Звезда Бродвея чудом спасена, а ее возлюбленный раздавлен в лепешку упавшей люстрой!
Всю спальню Трейси в «Пристанище страждущих» завалили цветами. Элина вынесла их в коридор, решив, что подруга, которая сейчас лежала на кровати под белым атласным покрывалом, когда откроет глаза, вряд ли захочет видеть перед собой алые розы. Врач дал ей сильное успокоительное, но все равно во сне она все время металась и звала Бена.
Эммет Барнс приходил навестить Трейси и ушел, горестно покачивая головой. Показ мюзикла «Хрустальная люстра» был временно прекращен. Мистер Барнс велел врачу обеспечить Трейси самый тщательный уход, а расходы списать за счет театра.
— Не понимаю, как это могло произойти, — недоумевал он в разговоре с Элиной. — Веревку, на которой висела люстра, проверяли перед каждым спектаклем.
Сидя рядом с кроватью Трейси, Элина ощущала ужас и отчаяние. Все это — и роскошная комната, и имя Трейси во всех газетах — было теперь не нужно. И никто, кроме Элины, не знал об истинной причине падения люстры. Это был очередной удар когтей, принадлежащих мумии. Мерзкая лапа дождалась самого пика триумфа Трейси и заставила ее заплатить жестокую цену за осуществление своей мечты.