Он распахнул дверь.
Нандалее прижимала обе руки к низу живота, корчась от боли. Нодон знал, как помочь раненому на поле боя. Но это… И вдруг свет, падавший в дверной проем, ослаб. Всего на миг, а затем на колени рядом с ней опустился Темный. Убрал в сторону ее руки. Воздух в камере завибрировал, когда он выкрикнул слово силы.
— Ты ничего им не сделаешь! — закричала Нандалее. — Не прикасайся к ним! — Она ударила его по лицу, но он не обратил на это внимания.
— Держи ее за руки, — спокойно приказал он Нодону.
Драконник помедлил, но все же подошел к обоим.
— Я здесь для того, чтобы помочь ей! Если она будет сопротивляться, ей будет только хуже. И детям…
Нандалее снова ударила Темного по лицу.
Краем глаза Нодон заметил, что с ней не так. В ужасе схватил ее за руки и изо всех сил рванул на себя.
— Не помогай ему! — в отчаянии вскричала Нандалее. — Не верь своим глазам! Он обманывает тебя! Не верь тому, что он заставляет видеть тебя!
Темный разорвал ее потрепанное платье, сунул руку между ног.
В отчаянии Нандалее выгнулась дугой.
— Он пытается добраться до детей! Он хочет уничтожить все, что еще осталось от Гонвалона.
Она ошибается, иначе и быть не может! Если верно то, что она говорит, Темный просто зол. Его повелитель посылал Нодона в такие миссии, подоплеки которых эльф не понимал. Нодон убивал во имя его, мужчин и женщин, на первых взгляд казавшихся довольно-таки честными. Было что-то великое… что-то, что видеть могли лишь небесные змеи, поскольку их понимание происходящего намного превосходит понимание обычных детей альвов. И эта вера позволяла Нодону выполнять приказы. Если отказаться от нее, настанет конец всему.
— Сделай так, чтобы она вела себя тихо, — теперь в голосе Темного звучала тревога.
Под кожей живота Нандалее было что-то, что непременно хотело выбраться на волю. Он увидел, что кожа заходила волнами, и отбросил сомнения. Его тонкие пальцы коснулись ее затылка, а она тем временем отчаянно пыталась сбежать от них обоих. Он надавил на точку, и все мышцы в ее теле расслабились. Нандалее испуганно вскрикнула, а затем обмякла, но не отводила глаз от своего живота.
Темный обнажил его. Его узкая белая рука гладила светлую кожу эльфийки.
На глаза у Нандалее выступили слезы. Голоса ее лишили, ни язык, ни губы не повиновались ей. Но глаза были красноречивее тысяч слов. Они умоляли не делать этого.
Рука раздвинула плоть. Крови не было. Поначалу.
Нодон схватил ртом воздух, когда Темный вынул из раны крохотную оторванную детскую ручку. Мастер меча поспешно закрыл ладонью глаза Нандалее, чтобы она не видела происходящего.