Ход на крепостной стене не был подсвечен огнями, не было их и в башнях. В доме — даже ни огонька свечи. Неужели цитадель заброшена?
Продолжая прятаться, Ливианна осторожно подобралась к стене. В воздухе витал сладковатый залах разложения. На песке эльфийка заметила лисий след, ведущий к воротам. Ливианна решила положиться на свою маскировку. Она по-прежнему была одета как воин и могла выдать себя за посланника бессмертного, однако подозревала, что нужды в этом не будет.
Ливианна вышла из тени. За ее спиной над горизонтом всходила луна. Ее серебристый свет отражался в широких железных петлях массивных ворот, которые были слегка приоткрыты.
Ее не окликнул стражник, когда она подошла ближе. Чем меньше оставалось до стены, тем больше следов ей попадалось. Кроме лисы, здесь бывали и дикие собаки, а может, и волки. Следы вели к темному дому, к конюшням и дверям башен. Но ни единого — к воротам.
Запах смерти усиливался, а вместе с ним росло и неприятное чувство, что она оказалась в месте, не созданном для смертных. В том числе и для детей альвов! Что же за люди могли нести стражу на этой стене, в такой глуши? Что держало их здесь?
Услышав странный звук, словно что-то волокли по земле, Ливианна замерла и обнажила свой серпообразный меч. Осторожно обернулась к длинному бараку, в котором были устроены конюшни. В тени дверей что-то шевельнулось.
Эльфийка замерла неподвижно, не осмеливаясь даже перевести дух, и только теперь услышала нетерпеливое рычание, щелканье челюстей и снова этот странный звук. Постепенно она разглядела силуэт, почти сливающийся с дверным проемом. Там была крупная собака.
Эльфийка выдохнула, молча обозвав себя дурочкой, и направилась к конюшне. Тихо… Шаги ее были не громче звука перьев, падающих на землю. Собака не обращала на нее внимания, и только когда серебристый луч света выскользнул из-за облаков, пес поднял голову. Это было крупное тощее животное с черной кудлатой шерстью, тащившее за руку мертвеца. Судя по всему, над трупом уже потрудились другие стервятники. В груди убитого торчало копье.
Собака зарычала на нее. Ливианна подняла меч. Этого жеста оказалось достаточно, чтобы загнать одичавшую тварь обратно в конюшню.
Эльфийка переступила через тело, едва не споткнувшись о тяжелый молот с длинной рукоятью. На несколько ударов сердца замерла в дверном проеме, позволяя глазам немного привыкнуть к темноте. Она была не такой, как снаружи… Звучало глупо, и никому другому она не стала бы этого говорить, но тем не менее, казалось, что темнота здесь буквально скопилась. Возможно, все дело было в запахе разложения, тянувшемся из конюшни. Или в ощущении, что здесь поселилось нечто злобное.