В результате розысков в университетской клинике «Шаритэ» 9 мая стало известно, что зубным врачом, лечившим Гитлера, был доктор Блашке. Его самого не нашли, зато группе повезло — нашли помощницу профессора Блашке — Кете Хойзерман (Гойзерман). Именно она разыскала медицинскую карту Гитлера в кабинете доктора Блашке, а потом, в рейхсканцелярии, и рентгеновские снимки зубов Гитлера. 10 мая К.Хойзерман давала первые показания, и ее описание совпало с анатомическими данными ротовой полости вскрытого комиссией трупа. При этом она заявила, что характерным признаком верхней челюсти Гитлера должен быть отчетливый след, оставшийся от распиливания золотого моста бормашиной за расположением четвертого зуба, которое было произведено осенью 1944 года профессором Блашке при ее участии для удаления Гитлеру шестого зуба.
Еше до вскрытия трупов был найден свидетель сожжения и захоронения трупов — полицейский охранной полиции имперской канцелярии обершарфюрер Харри Менисхаузен. На допросе 13 мая 1945 года он заявил, что лично видел, как 30 апреля трупы Гитлера и его жены Браун были сожжены. Он нес охрану имперской канцелярии, патрулируя по коридору, где расположены кухня и столовая, и одновременно вел наблюдение за садом, так как на расстоянии восьмидесяти метров от здания находилось бомбоубежище Гитлера.
Во время патрулирования он встретил ординарца Гитлера — Бауэра, который ему сообщил о самоубийстве Гитлера и его жены Браун.
Через час после встречи с Бауэром, при выходе на террасу, которая располагалась в шестидесяти метрах от бомбоубежища Гитлера, Мениехаузен видел, как из запасного выхода бомбоубежища личный адъютант штурмбанфюрер Гюнше и слуга Гитлера штурмбанфюрер Линге вынесли на руках труп Гитлера и положили его в полутора метрах от выхода, а затем снова вернулись и через несколько минут вынесли труп его жены Евы Браун и положили рядом с трупом Гитлера. В стороне от трупов стояли две банки с бензином, из которых Гюнше и Линге сначала облили трупы, а потом зажгли их. Когда трупы обуглились, к ним из убежища подошли два человека из личной охраны Гитлера, взяли обгоревшие трупы, положили в воронку и засыпали слоем земли. Мениехаузен крестиками указал на фотографиях места сожжения и погребения.
Показания ряда других военнопленных — бывшего командующего обороной Берлина генерала артиллерии Вейдлинга, вице-адмирала Фосса, начальника Имперской службы безопасности группенфюрера СС и генерал-лейтенанта войск СС и полиции Г.Раттенхубера, адъютанта Гитлера штурмбанфюрера СС О. Гюнше, а также доктора Хаазе в основном подтверждали вышеизложенную версию и имевшиеся у следствия факты. Они давали показания об отравлении собак, указывали примерно одно и то же время, когда присутствовавшие в бункере узнали о смерти Гитлера. Гюнше указывал и на запах горького миндаля в комнате после того, как трупы вынесли. Совпало и описание вынесенных трупов и их сожжения. Правда, со слов Раттенхубера стало известно о большом пятне крови на ковре, который главный камердинер Гитлера штурмбанфюрер Линге вынес и сжег. Отсюда у Ратгенхубера в показаниях возникла версия, что Гитлер не только отравился, но и был застрелен Линге.