ей предстоит сегодня столкнуться. Все то, на что она пыталась закрыть глаза, теперь приближалось к ней — медленно, но неумолимо. Арчи расскажет ей то, о чем она и так знает, причем уже давно. И как ей было об этом не знать? Ну конечно же, она об этом знала. В течение всего этого времени ей было гораздо легче притворяться, что она даже не догадывается об истинной подоплеке происходящих событий, однако действительность, как обычно, в конечном счете даст о себе знать. Она даст о себе знать прежде всего устами Арчи. Много ли из того, что расскажет Арчи, ей пока еще неизвестно? И окажется ли реальность еще более мрачной, чем она предполагает?
— Я принесла тебе чай.
Виолетта только сейчас заметила, что рядом с ней идет Одри, держа в руках чашку чая.
— Что?.. A-а, да, спасибо.
Виолетта взяла чашку и на ходу отхлебнула из нее.
— Не знаю, как твоей тете удается выращивать розы таким вот образом. Это просто невероятно. Наверное, благодаря местному климату.
— Мама…
— В «Винди-Коттедже» они не такие красивые — по крайней мере, в моем саду. А жаль!
— Мама…
— Посмотри, какие у них отростки… А бутончики какие ровные… Невероятно!
— Мама!
— Какого черта тебе от меня нужно, Одри?! — вдруг взорвалась Виолетта, удивив и дочь, и саму себя. — Извини, я не хотела…
— Я знаю, это из-за дяди Арчи и из-за того, что он может тебе рассказать.
— Не совсем так. Мне и сейчас уже известно многое из того, что собирается сообщить твой дядя.
Одри опешила. Она не знала, что и сказать. Виолетта залпом выпила весь чай. Хорошо еще, что она питает пристрастие к чаю, а не к алкоголю… Одри начала понимать, что сейчас происходит с ее матерью, и подумала, что лучше оставить ее в покое, поскольку Виолетта, похоже, отнюдь не горит желанием разговаривать.
— Ну ладно, мне сейчас нужно еще кое-чем заняться. Я, наверное, пойду прогуляюсь, прежде чем поеду встречать дядю.
Одри повернулась, чтобы уйти.
— Одри!.. Извини, но я предпочитаю пока ни о чем тебе не рассказывать. Я все еще надеюсь, что ошиблась.
— Относительно Сэма?
Виолетта кивнула. Одри захотелось сказать что-нибудь еще, но ей не пришло в голову ничего, что не показалось бы в данной ситуации нелепым. В конце концов, речь шла о родном сыне Виолетты. Одри не могла даже представить себя на ее месте. Для нее Сэм был всего лишь старшим братом, которого она, начиная с детских лет, видела довольно редко. Что она могла о нем знать?
— Если я тебе понадоблюсь, ты можешь найти меня в доме.
Вот и все, что она додумалась сказать. Одри осознавала, что в ее словах нет почти никакого смысла, но это не имело значения. Мать нуждалась в том, чтобы побыть одной, и она это понимала.