Выбрав «Дедпула», фильм, который мы оба видели сотню раз, но оба любили, мы вместе расслабились и позволили неожиданному повороту нашего вечера стать не более, чем воспоминанием. Чем больше времени я проводил с Орином, тем больше мог его читать. Для него было редкостью, чтобы его тело не держали в плену напряжение или беспокойство, так что когда просвечивались моменты настоящего покоя, я замечал их.
Было уже поздно, когда фильм закончился, и я едва смог поднять зад с дивана. Когда я застонал, закидывая рюкзак на плечо, Орин рассмеялся.
— Что? — я рассмеялся вместе с ним. — Старость не радость. Только подожди.
Он подошёл со мной к машине, и я закинул рюкзак на заднее сидение, к остальному хламу, который не трудился разобрать.
— Спасибо за компанию, — он немного покрутил руки, прежде чем решил засунуть их в карманы. Он нерешительно встретился со мной взглядом, и я получил в награду робкую улыбку, которую начал обожать.
— Я хорошо провёл время.
Наши взгляды на мгновение встретились, пока Орин не отвёл взгляд, оглядываясь вокруг с явным дискомфортом. Моё тело согревалось теплом, пока я смотрел на его профиль; молочная бледная кожа контрастировала с темнотой позади него. Аккуратный изгиб его челюсти и лёгкий выступ его пухлой нижней губы идеально гармонировали с мягкой, нежной стороной Орина.
Я потянулся и положил руку на его предплечье, привлекая его внимание. Это движение основывалось на чистом инстинкте и желании контакта с кем-то, к кому у меня появлялись чувства на промежуточном уровне. Я никак не ожидал, что это вызовет негативную реакцию. Всё его тело замерло, и его глаза расширились с откровенным страхом, когда он резко повернул голову, чтобы снова на меня посмотреть.
Отступив почти так же быстро, я поднял руки вверх, чтобы успокоить его и показать, что не хочу причинить вреда.
— Прости. Я не должен был…
— Всё в порядке, — он пытался восстановить дыхание, которое сразу же сбилось с ритма под натиском страха. — Ты подумаешь, что я совсем сумасшедший. Я просто… — он покачал головой и опустил взгляд на землю. — Я не уверен, что хочу объяснять.
— Ты не обязан. И я не считаю тебя сумасшедшим. Не могу представить себя на твоём месте. Если я делаю что-то, что тебя пугает, или говорю что-то не то, просто знай, что я не специально. Я никогда не хотел бы тебя расстраивать. Я просто хочу быть другом.
Понадобилось время, но он медленно снова встретился со мной взглядом и сжал губы, пока вёл внутреннюю борьбу, которую я мог не понять. Это виднелось в его глазах, и моё сердце потянулось к нему. Нутром мне хотелось только стереть всю эту боль и неуверенность.