Но обидно, страшно обидно, что это случилось именно сейчас, за несколько месяцев до защиты диплома! Если бы дотянуть в городе еще хотя бы полгода — до весны… С дипломом врача в кармане ему не страшны никакие «не столь отдаленные места» — он и сам собирался, закончив Медико-хирургическую академию, покинуть Петербург, отправиться в глухую деревню и лечить там народ. Но недоучившийся студент, что он сможет сделать в местах ссылки, в деревне, как заработает на жизнь, кому он будет нужен? Ведь лечить больных никто без диплома не позволит, а другого он ничего не умеет…
— Так хочешь протянуть в Питере до весны? — усмехнувшись, еще раз спросил его Иван Петрович.
Ребиков вдруг почувствовал, что говорят с ним всерьез, встрепенулся.
— Конечно. Зачем вы спрашиваете?
— Я познакомился недавно с одним шпионом, которого начальство как раз надумало приставить к тебе, — медленно, как бы одно за другим, цедил слова его собеседник, о чем-то раздумывая.
Ребиков нервно подскочил на стуле, недоумевающе уставился на Дворника, потом пересел на кровать, забарабанил пальцами по спинке.
— Ну? Что?!
— Так себе человечишка, мелкая тварь. Знаешь, из той породы филеров, от которых можно на улице отвязаться, сунув им в лапу пару целковых, на худой конец красненькую.
— Да не тяните душу, Иван Петрович! Что же?
— В общем мне с ним удалось столковаться. Ему нужна квартира, филер этот из приезжих, нездешний… так что вы будете вместе жить. За квартиру же платить придется тебе одному. Согласен? Не слишком ли накладно будет? Это вся ему плата за услугу, заметь себе…
— Да что вы!
— С него за глаза хватит, помни, не вздумай сам его подмазывать — испортишь всю музыку. Такой народец распускать нельзя, нельзя показывать им, что слишком ценишь их услуги. У будущего твоего соседа характер весьма ленивый, поэтому доносы тебе придется писать на самого себя. Это обязательно.
— Ого!
— Да, это его единственное, но совершенно непременное условие. Иначе он никак не соглашался. На себя же филер берет обязательство точно переписывать твои сочинения и относить их по начальству. Остальное, значит, зависеть будет только от тебя самого: сколько времени сумеешь заинтересовать своей персоной и своими связями жандармов. Кто знает, может, ты и успеешь сдать экзамены, получить диплом. Попробуем?
Ребиков вскочил, бросился к гостю.
— Предел жизненных мечтаний! — восторженно бормотал он, пытаясь в избытке чувств обнять Ивана Петровича…
С той поры вперемежку с дипломом он стал сочинять на себя доносы. Увы, оказалось, что это не простое дело и требует оно специфических талантов. Доносы у Ребикова получались неяркими, куцыми и фальшивыми. Только раз вышло правдоподобно, когда свидание с дядей-генералом было изображено в виде конспиративной встречи с вожаком подполья.