– Я поехал к президенту Бру, хотел лично попросить его, чтобы вам позволили сойти на берег, – начал он. – Но президент не пожелал меня принять.
Пассажиры мрачно переговаривались, а Йозеф по-настоящему разозлился. Что творится? Почему кубинцы пообещали впустить пассажиров, а теперь отказывают им во въезде?
– Хуже того, – продолжал капитан, – кубинское правительство приказало нам к завтрашнему утру покинуть гавань.
«Покинуть гавань? – подумал Йозеф. – И куда потом? А отец? Он тоже уплывет?»
Раздались гневные крики, к недовольным присоединился и Йозеф. Первый помощник ненадолго исчез, но тут же вернулся с другими матросами, на случай, если придется подавлять бунт.
Йозеф гадал, не стоит ли позвать мать, чтобы она тоже услышала новости. Но он знал: она сейчас в каюте, наверное, лежит в постели и плачет. Она винила себя в том, что муж пытался покончить с собой, и последние два дня так же не могла думать ни о чем другом, кроме своего горя, как когда-то отец. Нет, это Йозеф должен сейчас быть здесь. Ради матери и Рут.
Капитан Шредер вновь призвал к спокойствию:
– Мы не возвращаемся домой. Будем огибать побережье Америки и обратимся к президенту Рузвельту. Если у кого-то на борту есть друзья или родственники в Штатах, просите их оказать все возможное влияние. Уверяю вас, я сделаю все, что в моих силах, чтобы договориться о вашей высадке за пределами Германии. Надежда должна оставаться всегда. А теперь, пожалуйста, разойдитесь по каютам. Мне нужно вернуться на мостик и приготовить судно к отплытию.
Но толпа продолжала наседать на капитана, когда тот попытался уйти с палубы С. Пассажиры толкались, пытаясь пробиться вперед. Йозеф с трудом добрался до мужчины, который служил переводчиком у офицера Падрона, и потащил его туда, где стоял полицейский.
– Что будет с моим отцом? – спросил он Падрона.
– Я видел его в больнице. Он недостаточно здоров, чтобы вернуться.
– В таком случае не можем ли мы поехать к нему?
Полицейский болезненно поморщился:
– Прости, малыш. Ты не можешь покинуть судно.
– Но мы отплываем, – напомнил Йозеф, ощущая вибрацию двигателей под ногами. – Я не могу оставить отца!
– От всего сердца желаю, чтобы вы скоро сошли на берег, малыш. Мне очень жаль, но я всего лишь выполняю свою работу.
Йозеф посмотрел прямо в глаза офицера Падрона, пытаясь найти в них хоть какое-то сочувствие. Но тот отвел взгляд.
Йозеф все еще стоял на жарком кубинском солнце, когда полицейский покинул корабль на шлюпке. Он так и не поднял взгляд. Как только маленькое суденышко исчезло из виду, раздался свисток теплохода. «Сент-Луис» поднял якорь и отплыл в неизвестном направлении.