В John Lewis общее дело важнее премии. В конституции установлены строгие ограничения вознаграждения CEO. Статья 63: «Выплаты партнеру, получающему самую большую зарплату, не могут быть выше чем в 75 раз средней часовой оплаты труда партнеров на неруководящих должностях». В 2014 году зарплата сэра Чарли Мейфилда была равна 66 средним зарплатам партнеров на неруководящих должностях — неплохо, что говорить, но намного меньше, чем обычно получают люди на таких позициях. Например, среди американских компаний, чьи акции продаются на бирже, CEO получают в среднем в триста раз больше обычного сотрудника.
John Lewis и Waitrose, кажется, более заинтересованы в повышении вознаграждения новым сотрудникам, чем в выплате низких зарплат, чтобы те могли рассчитывать на социальную помощь. На неделе, когда проводился совет товарищества, британское правительство решало вопрос о скромном повышении МРОТ. Новость сама по себе неплохая, все присутствующие согласились, но некоторые из делегатов задавались вопросом, не лучше ли думать о «прожиточном минимуме», а не о минимальной оплате труда, или скорее о «лондонском прожиточном минимуме» для людей, работающих в столице при дико дорогой жизни. «Мы по конституции обязаны платить партнерам за результаты», — напомнил один делегат своим коллегам во время обсуждения того, как важно «разорвать круг низкой зарплаты» и как важно постоянное обучение, чтобы новички продвигались вверх по шкале заработной платы.
На том же собрании был проведен спокойный, тщательный, деловой анализ изменений пенсионной программы. Как и многие другие программы с установленными выплатами, он демонстрировал признаки долгосрочной напряженности. Тема пенсий горячо обсуждается советом на протяжении двух лет. Она, пожалуй, самая спорная. План по созданию гибридной финансовой выплаты или фиксированного взноса выносился на рассмотрение, обсуждался, пересматривался, возвращался обратно партнерам и снова обсуждался. В январе, спустя несколько месяцев после октябрьского собрания, финальные правки были наконец единодушно одобрены, после того как большинство проголосовало за то, что откладывать решение больше нельзя. Голосование «было важным моментом нашего демократического процесса», говорилось в ежегодном отчете за 2015 год, поскольку оно подтвердило желание совета принять важное решение «в интересах компании». Такое трудное решение может конструктивно и открыто обсуждаться только в организации с общей судьбой и всеобщим участием в ней, где не выиграет никто, пока не выиграют все.