После этого разговора Дональдсон зачастил в Америку, подолгу гостил в большом поместье Хилла, обсуждал планы, посещал предприятия и пришел к концепции того, что Хилл хотел создать в Великобритании. Кстати, все, что делают Вернон и Ширли Хилл, выходит за рамки обычного. Их дом в Мурстауне называется Villa Collina, по-итальянски «дом на холме». Он представляет собой гранитное палаццо на большом участке земли, с водопадами, парком скульптур и «лимонной комнатой», где высажены разные деревья. Дональдсона впечатлила как обстановка, так и бизнес-стратегия, но больше всего, как он выразился, «фанатичное внимание к клиенту» Вернона Хилла. Однако принять на себя руководство банком он решил после одной неожиданной встречи в аэропорту Филадельфии.
«В последнюю мою поездку к Вернону на паспортном контроле сидел крупный такой парень, — говорит он. — Они там никогда не улыбаются, никаких посторонних разговоров. Он смотрит в мой паспорт и говорит: „Сэр, за последние несколько месяцев вы уже четвертый раз въезжаете в страну, назовите причину“. Я говорю, что прохожу собеседование у местного предпринимателя Вернона Хилла, чтобы открыть новый банк. Он говорит: „Что? Вернон открывает новый банк?“ Потом поворачивается к товарищу: „Слышишь, Ральф, Вернон Хилл банк новый открывает! Красная сила! Зеленый уже не тот!“[19]
Я не стал разочаровывать парней и не сказал, что банк мы открываем в Англии. Пройдя таможню, позвонил жене из такси и сказал, что соглашусь на эту работу. В жизни ничего подобного не видел».
Сотрудники паспортного контроля обрадовались, узнав новости относительно такого скучного, по сути, явления, как банк, не потому что учреждение Вернона Хилла было чуть дружелюбнее или доступнее других. Дело в другом: Хилл с коллегами придумал способ вести бизнес так энергично и ярко, как никто раньше не делал. Они обещали то, что не могли другие банки: исключительный режим работы, непривычные услуги, особенные условия для типовых товаров вроде вкладов или дебетовых карт. Их работа не была похожа на работу ни одного другого банка, начиная со стильных офисов и глупых ростовых кукол, заканчивая жизнерадостным персоналом. Все это и в США, и в Великобритании приводило в замешательство другие банки, на протяжении веков привыкшие соперничать предметно.
«Если типичный британский банкир задумается о запуске чего-то подобного, он соберет десять своих друзей, они наймут десять консультантов и найдут сотню причин, почему ничего не получится, — иронично замечает Вернон Хилл. — Крупные банки видят, что мы делаем, но, примеряя это к своим моделям и прикидывая окупаемость, не понимают, за счет чего это работает. Такая конкуренция требует смены убеждений. Поэтому все такое безликое. Никто не хочет менять свои убеждения».