— Боже… — я пыталась осмыслить все, что сказал Варков.
— Есть еще один нюанс. Наш кадр, — кивнул мужчина на фотографию — имеет причастность к наркотрафику, идущему через Россию в Европу и наоборот. А Дмитрий последние полгода до смерти возил грузы в Турку (город— порт в Финляндии).
— Вы хотите сказать, что он перевозил наркотики, и его убили из-за этого?
— Вполне возможно. И возможно, что Светлана, которую мы не можем найти, к этому причастна, ведь она работала в той же транспортной компании.
— Она сказала, что Дима ей задолжал…
— Да, вполне возможно, они что-то не поделили. И вполне возможно, эта квартира была призвана покрыть их долг перед поставщиками. Не могу сказать ничего определенного.
— И что мне делать?
— Для начала, вы забываете, что Виталий Аркадьевич имел место быть при вчерашнем происшествии. Имя Тропинина не должно фигурировать в подобных делах. Это может навредить его деловой репутации.
— Дда… Конечно, — я сглотнула.
— Постарайтесь успокоиться и жить обычной жизнью.
— Это шутка? У меня дочь! — не удержалась я.
— Отправьте к родителям. Они у вас в другом регионе, как я помню, — порылся Варков в документах.
— А как же Димкина мать? Неужели они полезут к ней?
— Софья, если они должны кому-то выше, они пойдут на любые меры, потому что в противном случае им это землю больше не топтать. Раз он так открыто действует, значит, время их поджимает. И вы должны объявить всем знакомым бывшего мужа, что вступаете в наследство и тем самым ускорить события. Мы же назначим за вами наблюдение.
— Я не буду этого делать, — я замотала головой. — У меня ребенок и родители. Эти люди могут… Я на это не пойду. Нет, — я сжалась, понимая, как смалодушничаю сейчас. — Пусть мать Димы вступит в наследство, после всего случившегося им легче ограбить банк, чем трясти ее. А если с ней что-то случится, наследницей Светлана на ее долю никак стать не может, она ей никто.
— Если только не будет завещания… А подобное завещание оспорить сможете только вы от лица дочери, внучки Валентины Алексеевны Мизерной, — склонил голову к плечу Анатолий Иванович, приторно ласково посмотрев на меня.
— Но это смешно, они что, пытать ее будут?!
— Софья, мать Дмитрия исчезла ночью.
— Что? — я чуть не упала со стула.
— Квартира взломана. Гражданка Столярова Маргарита Николаевна с черепно-мозговой в больнице.
Я вскочила.
— Она жива?
— Состояние стабильно тяжелое, — он продолжал непринужденно перебирать бумаги.
— И вы хотите, чтобы я рисковала жизнью своего ребенка? Ради чего? — я смотрела на него как на умалишенного.
Он поднял глаза — адский холод и безжалостность это все, что я там увидела.