Бумажный знак [521] - головка шута - был общепринят в московских приказах, значит, Лигарид писал своё послание в Москве, где и подал своё прошение.
Это - плюсы, говорящие в пользу библиотеки.
Ниенштедт Веттермана знал лично, и когда он записал рассказ последнего - неизвестно. Об этом существуют различные вариации.
В отношении подвалов, виденных Веттерманом, может идти речь о двух подвалах. Вся обстановка, при которой Веттерман обозревал подвалы с их содержимым, не подлежит никакому сомнению: всё здесь историческая правда и достоверность.
Бакмейстер, разобравши свидетельства хроники Ниенштедта, считает нх недостоверным сказанием; это предшественник Белокурова.
Другое, более важное свидетельство, дабеловское; но он не удосужился списать начало, а дал только список книг, которые он видел. Достаточно сказать, что Дабелов - это специалист-филолог, который перечисляет desiderata [522] Европы: что в Европе утрачено, здесь оказывается! Дальше идёт перечисление таких рукописей, которые дали право Клоссиусу говорить о золотых переплётах. Но в таких были только выносные Евангелия. Это было откровением для науки. Здесь мы имеем литературные памятники классического мира, которые совершенно уничтожены первоначальным христианством. А потому содержание списка сомнительно. Почему список не был списан вторично? Если бы это был подлинник, мы бы могли доказать его достоверность.
По Дабелову, бумага пожелтела, чернила скверные [523]. Нельзя допустить, что писалось тайком? Тогда бумага и чернила были превосходны. Мой вывод: если я сам лично проанализирую документ, я признаю его ХVI в., иначе это недостойная подделка.
Факт совершенно необъяснимый, что библиотека веками оставалась сокрытой. На этот счёт имелись разные ходячие сказания.
Кремль и его подземные ходы, повторяю, заслуживают самых подробных исследований. Кстати, дьяк Макарьев не говорил, что в ящиках были книги. Но что-нибудь всё же будет там найдено, что поразит удивлением...
Можно приветствовать в деле раскопок эгиду Исторического музея. Необходим в этом деле самый строгий учёный подход, и все средства, какими располагает наука: ковыряться перочинными ножами - заведомо вредное дело.
В своё время подняли поход против Н. И. Веселовского [524], самого счастливого раскопщика. Но даже Веселовского недостаточно для правильных раскопок. Не может служить оправданием тезис: «вследствие недостаточного состояния археологической науки». Значит, надо работать, не дожидаясь спецов. Не буду корить предшествующее поколение археологов... Величественные раскопки в Месопотамии - ведь всё это любительские хищнические раскопки.