.
Каменное дно в Арсенальной башне прощупывается уже на глубине полуметра. Монеты ХVIII в., преимущественно Екатерины II, в особенности Павла I. Одна монета Александра I.
13.04.1934. «Больное место»
Напечатал на машинке объяснение по поводу благоглупостей Сурикова и подал Тюрякову и Палибину. Тюряков прочитал, и видно было, что впервые обо всём этом слышит. «Завтра,- говорит,- возвращается комендант, и вы с ним переговорите». А Палибин говорит: «Всё хорошо, одно у Вас больное место - зачем строителям Арсенала потребовалось ломать боковую стенку, а не потолок, чтобы насыпать песок в ящик и возводить на нём уже стену Арсенала?» Вопрос очень слабенький, а значит, ничего у меня не видит. Да это стопроцентный тайник Аристотеля Фиораванти, который приписывают Солари. [...]
15.04.1934. Самоуправство
Суриков начал раскопку кремлёвской стены в моей ограде, чтоб скорее будто бы очистить найденную при тайнике арку. Решительно протестую и обращаюсь к коменданту. Можно удобно очистить тачками, т. к. Арсенальная башня очищена до кирпичного древнего дна. [...]
Чувствуется в воздухе новое. Поезд сошёл с рельсов или стал на новые, ещё лучше, или же... по шпалам.
Подал Петерсону на пишущей машинке докладную записку о результате работ и о предложении нового фронта - Успенский собор. Петерсон вернул Тюрякову. Тот ко мне. «Почему вы не информировали меня?» - спрашивает он. А я стою, как дубина, вытянувшись по-военному: «Ничего не знаю». [...]
23.04. в 11 часов утра Петерсон и Енукидзе подошли к дверям башни с Александровского сада. Енукидзе хотел лезть в проход, оттуда выкидывали грязь, чистят колодец. Петерсон не пустил: «Когда будет убрано». Рабочие слышали слово: «Замуровать?» «Конечно, замуровать»,- Тюряков сказал. Палибин, уклончиво: «Что дальше делать?» - Подаю докладное заявление Сталину. [...]
Чувствую внутренний перелом. Конец с Москвой. Вот только ниточка кремлёвская разорвётся - назад на родную (Украину), т. к. «и дым Отечества нам сладок и приятен». [...]
Шаги готовятся предпринять а) со стороны поликлиники № 2 Кремля - «переутомление, санаторий общего типа». А у меня на душе - «душу номада [573] даль зовёт»; б) подаю докладную Сталину (через Стецкого) о сухопутном Эпроне и Тюрякову о «загадке колодца», где на глубине сверх 4 метров обнаружился полукруг из кирпича на извести старого римского колодца или цистерны. Таким образом, всю башню следует копать ещё на глубине 3 или больше метров.
09.05.1934. «Средневековая цистерна»
Под таким названием напечатал на машинке докладную записку коменданту, заму и главе инженеров Палибину об открытии чудесного сооружения в Угловой Арсенальной башне - средневековой цистерны (во всю ширину башни). Колодец ХVII в. Всю эту царистскую кустарщину - долой! Прекрасный памятник встанет во всей своей красе. Из «арки» вычищается «забитая накрепко» земля Осипова. Дурака Сурикова беспокоит «слом». Она, мол, «дело рук человеческих», но «человек не может так сделать». Так кто же, дух святой? - «Не знаю». И вот такие головотяпы - дьяки вмешиваются, своими бессмысленными сомнениями сбивают с толку тех, кто власть имеет, и наконец, срывают большое историческое, общечеловеческого интереса дело. […]