Она взяла его и внимательно прочитала. Все было так, как и говорил Уокер. Она свернула бумагу и отдала ее хозяину.
— Я не могу оспаривать ваших прав, но проявите сострадание и продлите срок нашего пребывания в Сазерлее. Вернувшись домой около двадцати минут назад, я обнаружила, что моя свекровь перенесла легкий удар. Я уже послала за доктором.
— В самом деле? — заметил он недоверчиво. — Вы хотите сказать, что она должна оставаться в постели в течение нескольких недель? Ваш доктор-роялист, разумеется, будет с вами заодно и подтвердит, что старая леди действительно перенесла сердечный приступ.
Она покраснела:
— В этом доме живут порядочные и честные люди, сэр! Неужели вы вообразили, что я могу ложно назвать больной мать моего покойного мужа, женщину, к которой я испытываю самые глубокие чувства?
Он склонил голову, ибо понял, что перед ним женщина, которая не умеет лгать.
— Возможно, я слишком поспешил с выводами, мадам, но меня предупреждали, что обитатели Сазерлея могут пойти на все, лишь бы продлить свое пребывание в усадьбе.
— Здесь вас не станут обманывать.
— Хорошо. Тем не менее я не могу принять никакого решения, не повидавшись с больной и не выслушав заключение врача. Помните, что меня оскорбила ваша своенравная дочь, когда я еще не успел переступить порог этого дома.
— Она любит Сазерлей.
Он понял, что Анна не собирается извиняться за поступок своей дочери. Несмотря на свою неврастению, Анна Паллистер не теряла присутствия духа, что можно было понять и по ее голосу, и по тому, как она сжимает в руках свой кружевной носовой платок. В годы войны он понял, что на поле сражения геройские поступки совершают зачастую самые кроткие люди. Без сомнения, эта женщина проявляла в данный момент героизм.
— Кто ведет дела в этом доме? — спросил он, переводя разговор на более житейские темы.
— Этим занимаюсь я сама. Если вы хотите взглянуть на книги учета, то я покажу их вам в библиотеке, которая расположена на первом этаже.
— Я уже побывал там. После того как я ознакомлюсь с ними, я, возможно, задам вам несколько вопросов, так что не уходите далеко.
— Оставите ли вы нам мебель и гобелены?
— Нет, мадам. Только личные вещи. Если у вас есть какая-то мебель на чердаке, то ее вы можете взять с собой. Однако, коли вы будете настаивать, что те или иные предметы представляют для вас особый интерес, я могу отдать их вам, — он ожидал, что она начнет благодарить его, но ничего подобного не произошло. Она просто рассеянно окинула комнату взглядом, пытаясь увидеть хоть что-то, чем бы она не дорожила. Тут Уокер вспомнил о своем решении спать именно в этой комнате: — Я решил, что эта спальня подходит мне. Пришлите сюда служанок. Пусть они приготовят мне постель и сменят занавеску. Надо сюда повесить что-нибудь попроще.