– Почему-то я не удивлен, – пробормотал Матвей в лифте, когда Веня нажал на кнопку с цифрой тринадцать.
– Что? – не расслышал тот.
– Нет, ничего… Давай договоримся, чтÓ будем врать твоим родителям. Чтоб одинаково было.
– Не надо ничего врать. Лана на работе.
– Кто?
– Лана. Моя тетя.
– А остальные?
– Остальные? – улыбнулся Веня. – Не беспокойся, ни черепаха, ни золотая рыбка тебя даже не заметят.
– Ты живешь с тетей, черепахой и рыбкой? – уточнил Матвей.
Ватрушкин кивнул.
– А Лана – это Милана?
– Нет, Светлана. Просто по семейной легенде мне в двухлетнем возрасте сложно было выговаривать «тетя Света», и она приучила меня звать ее Ланой. Вот так и зову.
Привык.
В квартире пахло чем-то сладким и печеным. У голодного Матвея закружилась голова от упоительного аромата.
– Обалдеть! Как в кондитерской, – восхищенно выдохнул он.
– Это Лана… творожную запеканку сделала, – объяснил Веня. – На завтрак. Она придет только в одиннадцать утра, поэтому заранее…
– Она у тебя в ночную работает?
– Сегодня да.
– Это хорошо.
Пока у Вени в кухне что-то гремело и опрокидывалось, Матвей прошелся по комнатам. Раз уж попал сюда, надо посмотреть, как живут такие чудаки. Сказал бы кто Матвею раньше, что он придет в гости к Ватрушкину, будет делить с ним ужин и ночлег, он ни за что не поверил бы. Да он и сейчас не до конца верил. Он дома у Ватрушкина! У того самого печально известного Ватрушкина из седьмого «Б», которого все старались обходить стороной. Это было что-то из области фантастики. Примерно то же самое, что и параллельные вселенные.
В комнате Ланы не обнаружилось ничего интересного. Чисто, аккуратно, все на своих местах; на подоконнике вазочка, на столе какое-то вязание, на стене в рамке черно-белая фотография, где две девчонки обнимаются и хохочут в камеру – в общем, скучно. Из общей картины выбивалась только гитара на стене, к тому же не обычная, желтоватая, а почти красная. Хотя почему бы ватрушкинской тетке не иметь гитару? Может, она в далекой молодости ходила с ней в походы и пела песни у костра. Чем еще оставалось заниматься в те давние времена, когда не было ни компьютеров, ни интернета… Жуть, бедные люди!
В комнате Ватрушкина сразу бросились в глаза двухъярусная кровать, полки с книгами и три больших красочных постера над письменным столом. Матвей подошел ближе. На каждом было одно и то же женское лицо, но в разных ракурсах. Артистка, что ли, какая? Новая хохма: неудачник Ватрушкин влюбился в актрису!
– Это моя мама, – застенчиво сказал Веня, подходя сзади к Матвею. – Она у меня певица. Правда, красивая?