– Ну, пропали и пропали, – пробурчал Матвей и положил полотенце на подголовник переднего сиденья. – Разве вам не все равно? Если мы не в школе, вы за нас не обязаны отвечать. Я вообще не ваш ученик. А Ватрушкин… Ну, признайтесь, Олег Денисович, какая вам разница, что случилось с этим ходячим недоразумением?
– Я, кажется, начинаю понимать, почему у нас с тобой не складываются отношения, – помолчав, сказал классный. – Там, в твоей вероятности.
– Да? И почему?
– Тяжелый ты человек, Матвей Добровольский. Высокомерный и равнодушный. К тому же неблагодарный. Хорошо, что вы с Милославой похожи только внешне. Она совсем другая. И мне жаль самого себя, что в той, другой вероятности мне приходится общаться с тобой, а не с ней.
Матвей задохнулся от обиды и негодования. Как он смеет так говорить? Тем более совершенно незнакомому человеку. Они встречаются только во второй раз! А он уже считает, что имеет право судить о том, какой человек Матвей Добровольский?
Матвей стал шарить по обшивке двери, нащупывая ручку. Учитель обернулся:
– Обиделся, значит? Неприятно правду слышать? Только кто тебе еще ее скажет? Родители пожалеют, а друзей у тебя нет.
– Да откуда вы знаете?!
– Нетрудно догадаться. Если бы у тебя были друзья, то именно они помогали бы тебе сейчас. И ты не мыкался бы по улице под дождем, как потерявшийся щенок. Человек в трудной ситуации обращается к надежному другу. А ты к кому обратился? К учителю, которого терпеть не можешь, и к однокласснику, которого считаешь «ходячим недоразумением».
– Я к нему не обращался! Он сам ко мне прицепился, – огрызнулся Матвей, безрезультатно дергая ручку.
– Еще интереснее! Сам. Прицепился и навязывает свою помощь. А ты снисходительно разрешаешь ему помочь тебе. И еще смеешься над ним. Так?
– Не так!
– Да нет, все именно так, – сказал Олег Денисович. – Поверь, вселенная не вращается вокруг тебя одного. Рядом с тобой живые люди. Не надо относиться к ним как к мусору.
– Да откройте уже! – зло выкрикнул Матвей. – Чего вы меня здесь держите?
– Я тебя не держу. Просто эта дверь изнутри не открывается, можешь не ломать ручку.
Матвей передвинулся по сиденью на водительскую сторону и с первого раза открыл левую дверь.
– Ты хорошо подумал? – спросил учитель, глядя на него в зеркало. – Тебе же все равно некуда идти.
– Может, и некуда. Но с вами уж точно не останусь!
Матвей выскочил из салона под разошедшийся не на шутку дождь и с силой хлопнул дверью.
Достал этот Денисыч! Чего, спрашивается, привязался? Почему учителям постоянно надо кого-то воспитывать, даже в свободное от работы время? Думают, что без их ценных советов и дня не прожить? Считают, что ученики должны ловить каждое слово, развесив уши и раскрыв рот? Ага, сейчас! Матвей вовсе не обязан слушать этот бред. Тем более в нынешней липовой вероятности Денисыч ему никто.