— Давайте её сюда, — распорядилась Мавия, двум вопросительно приоткрывшимся «ажурным» листам, из которых состоял медальон.
Я считала, что знаю о симбах больше других, и всё де потеряла дар речи от увиденного. Два листа раздвинулись — они оказались более плотными, чем казались на первый взгляд из-за своего ажурного узора, и в комнату «заполз» симб-колыбелька. Она состояла из четырех изогнутых листов-подпорок, над которыми возвышался толстый витой стебель, увенчанный сросшимися листами, образовывающими собственно кроватку, покачивающуюся в полуметре от пола. Всё это было темным изумрудно-зеленым, кроме фиолетово-синего балдахина-«прицветия», и обвивалось тонкими вьюнами, выдаваемыми белыми и желтыми цвета.
Получалось, что у Мави Мавии пара симбов жили в полном симбиозе друг с другом.
Но для чего ей это потребовалось. Ведь симб-колыбелька был в состоянии полностью обеспечить ребёнка.
— Ну, золотце моё, что у нас не так, — Мави оказалась уже у кроватки, воркуя с младенцем. Сделала она это очень быстро и совершенно бесшумно. — Это моя ЗлатоГорюшка, — женщина достала девочку из колыбели, отдернув фиолетовое с розовыми цветочками самое обычное одеяло. — ЗлатоГорюшка познакомься с Марой. Она наш гость и друг, — девочку поднесли ко мне, и она внимательно изучала меня огромными зелено-синими с серебристым отливом глазами и делали мы это очень-очень долго. И лишь минут через пятнадцать мне широко улыбнулись, кокетливо прижав ручку ко рту, и весело хохотнули.
— Здравствуй, ЗлатоГорюшка, — выдавила я из себя приветствие, очень осторожно сжимая руку девочки, здороваясь. Мне заулыбались ещё шире и захихикали в ответ.
Я не сразу заметила, что симб-колыбель вырастил из себя и стол пеленания.
— Извините, мне нужно покормить девочку, — Мавия устроилась на диване боком ко мне, расстегнув блузу и протерев грудь водой из выросшей рядом с диваном вазы, дала её малышки. Девочка тут же зачмокала, с удовольствием уплетая грудное молоко.
А я почувствовала, что у меня вот-вот отвисает челюсть. Мавия, с одной стороны, была с домом единым целы, а с другой — отделена от него, используя симбов как вспомогательные инструменты вроде роботов. А ведь другие молодые матери предпочитали полностью поручить заботу о своем ребёнке симбам, даже кормления. Чему не в малой степени способствовала наша реклама, превозносящая этот способ.
А потом, когда девочка насытившись отвернулась от груди, Мави поднялась на ноги, застегивая блузу рубашечного покроя, и в мгновении ока оказалась у пеленального столика. Использованные пеленки и одежда ребёнка мать скормила симбам, а растворила в выросшем перед ней прозрачном цветке-сосуде. Девочку протерла и заново одела в самую обычную одежду и спеленала в привозные пеленки и покачав уложила девочку в колыбельку и повернулась ко мне.