Каникс уселся у себя в кабинете и ещё раз перечитал письма Селестины и её брата. Сирин как всегда был прямолинейным: «Ты понимаешь, что в сложившейся ситуации я не могу отпустить свою дочь к её крестной. Хотя между вами ничего не было и нет, но общественное мнение… тень лежащая на Мелиссе, будет перенесена и на мою Арабеллу. А мне этого не хочется… только ты в состоянии разрешить возникшую проблему… когда я просил тебя позаботиться о Линкс, я был уверен, что ты решишь все вопросы сразу, а не растянешь во времени…»
Тишина давила.
— Словно опять на Острове, — шепотом проговорил хозяин дома. Эхо разнесло его слова по всему дому. Подступили не самые приятные воспоминания.
Остров — он находиться посреди большого озера. Заколдованное место или проклятое. Два человека на нём никогда не встретятся, даже не увидят друг друга, пройдя рядом. И ещё ни одному магу или неколдуну не удалось его покинуть самому. Ну, почти не одному. И в светлое время суток начинает ходить кругами, словно в лесу ночью, возвращаясь к той землянки, куда его поселили. Еда появляется сама собой каждый день… жизнь, лишенная проблем и трудностей, теряет смысл…
А ещё туман, что повисает с вечера до восхода Солнца, полный твоих страхов, надежд, мечтаний… Он вызывает эти образы к жизни, дает им плоть… Они приходят… Через год, самое большое через два человек сходит с ума от безысходности и одиночества.
Но некоторым удается сохранить рассудок: туман вредит только людям.
Себастьян прошелся по дому, обдумывая всё. Отдал распоряжения домовым и в своем Банке. Потом вернулся в кабинет, взял перо и бумагу и остановился. Мелисса вряд ли его примет и уж тем более не станет отвечать на его письмо… даже, если прочитает… Он и сам боялся прочесть её записку.
Значит, нужен отвлекающий манёвр. Перо побежало по бумаги, выводя ровные строки. Подпись. Себастьян посмотрел в окно — уже вечерело… Ну, что же тем лучше. Он оделся теплее. Надел ошейник, взял запечатанное письмо в рот… и вот на его месте стоял черный полукровка, сжимавший в зубах конверт.
* * *
Серебристый снег сверкал под лунным светом. Маленький домик был заметен лишь из-за ставень и двери, да тропинки, ведшей к огромному сугробу, в который он превратился. Черный полукровка побрел к нему, с трудом передвигая лапы, бок ныл… Пёс завыл от боли и упал.
Дверь домика приоткрылась внутрь. Упрямый взгляд золотистых глаз обежал округу. Невысокая девушка в распахнутой шубке подхватила раненного и с трудом дотащила его до дома.
Пёс открыл глаза. В печи трещал огонь. Нежные руки мягко касались его рваных ран. Ошейник лежал на столе, рядом с письмом и медицинскими инструментами. Кобель ели слышно заскулил.