У Себастиана же была другая привычка, которая потом переросла в мечту его жизни. Он выбирал истории Хантера, который нравились ему больше всего, и разыгрывал из них небольшие сценки. И всегда они получались так хорошо, что Хантер радостно хлопал в ладоши, смеялся и говорил «Первосходно». Маленьким, Хантер часто не мог правильно произносить слова, а потом это стало своего рода их тайным кодом. И Себастиан не сомневался, что получит свое «Первосходно». Так же, как получил его в этот ноябрьский вечер.
Машина уже почти приехала. Себастиан выглянул в окно, когда автомобиль затормозил на светофоре, и судорожно выдохнул. Он ведь не видел Хантера уже двенадцать лет. Все эти годы прошли в раздумьях, как могла бы сложиться их жизнь, если бы Хантер не уехал. Если бы его не отдали в ту злосчастную военную академию в Колорадо.
И хотя Хантер написал, что его родители просто решили, что так будет лучше для него, Себастиан знал истинную причину. Родители Хантера не хотели, чтобы их сын стал геем.
Тем летом, которое было для них последним, Себастиан понял, что питает к Хантеру отнюдь не дружеские чувства. Он пытался расставить все по местам, осознать, что с ним происходит. И когда увидел на пороге своего дома Хантера, который с поезда сразу же прибежал к нему, понял, что он любит его. Да, наверное, детской и наивной любовью, а какая еще она может быть в тринадцать? И все же, для Себастиана она была самая настоящая.
Он долго не мог признаться Хантеру, долго не мог сказать, что чувствует. Потому что боялся, что тот его отвергнет. Но еще больше, что не поймет. Хантер никогда не заговаривал о своих чувствах к кому-либо, ни к мальчикам, ни к девочкам. И хотя он относился к Себастиану довольно тепло, тот все равно не думал, что Хантер чувствует то же, что и он, даже в половину.
И не был уверен во время их первого, немного неловкого поцелуя, когда Хантер повалил его в поле, а Себастиан, лежа под ним и глядя на его раскрасневшееся от бега и смеха лицо, которое было так близко, не выдержал и смазано поцеловал его губы. Он думал, что Хантер оттолкнет его, испугается, уйдет, и Себастиан никогда больше его не увидит. И приготовился к этому. Но Хантер не оттолкнул. И даже не отстранился. Сначала, конечно, он растерялся, но через секунду принялся отвечать, мягко целуя нижнюю губу Себастиана. Наверное, в тот момент Себастиан был самым счастливым на всей земле. Как и каждый раз, когда губы Хантера касались его собственных.
Теперь их прогулки стали менее дружественными, чем были до этого. Если раньше они сбегали, но их можно было найти при желании, то теперь они прятались хорошо, чтобы никто их, даже случайно, не обнаружил. У Себастиана кружилась голова каждый раз, когда Хантер был так близко, что между ними не прошла бы и ладонь. Когда он крепко держал его, насколько хватало сил, и переставал целовать губы, опускаясь ниже. Иногда Себастиану казалось, что Хантер делал это просто потому, что это было что-то новое, необычное, но быстро отметал эти мысли, когда их взгляды пересекались. Было в глазах Хантера что-то, что заставляло поверить в чувства, которые он, возможно, питал к Себастиану. И о которых никогда ему не говорил.