Редуотер сказал, что островок реликтовой флоры и фауны мог сохраниться на Земле в том случае, если между ним и миром возникла бы какая-либо практически непреодолимая преграда. Конан Дойл, кстати, так и сделал – напомнил Генри. Поместил свой «затерянный мир» на труднодоступном горном плато, куда не доберешься и откуда не выберешься. Почти. Вот в этой изоляции и образовалась экосистема, резко отличная от всех прочих экосистем Земли… Так что научное обоснование тут вполне здравое. Но в нашем-то случае таких мощных преград не было! Как же могла произойти такая перемена?..
Интонацией Редуотер дал понять, что на этот вопрос у него ответа нет.
А Реджинальд по одному ему ведомым приметам угадал, что его супруге есть что сказать. И не ошибся.
– Постойте, – сказала она, и взгляд ее просиял. – А вспомните-ка тот привал, когда стрельба произошла?!
Она так посмотрела на мужа, что у того забрезжила какая-то неясная догадка… но так и не пробилась наружу. А вот Борисов – тот, похоже, ухватил эту самую догадку и потянул, потянул ее за кончик:
– Та-ак, миссис Гатлинг! Как будто я вижу, куда вы клоните…
Из коротких последующих реплик выяснилось, что Борисов не ошибся. Вивиан вернулась к уже звучавшей теме: о видениях, пережитых во время короткого сна, закончившегося безумием Марка и стрельбой Фогеля, теперь уже обоих покойников… Неужто ни у кого не было тоже неких причудливых видений, кроме Эйленса, который честно признался?..
– Ну, а ты сама-то? – воскликнул Реджинальд. – У тебя было что-то похожее?..
– Боюсь, да, – призналась Вивиан.
– А что же ты молчала?!
Вивиан призналась, что ей не хотелось усугублять и без того гнетущую обстановку, и она не стала говорить о тоннелях, подземельях и тому подобном, виденных ею во сне.
– Думала, так будет лучше.
Здесь всех как прорвало. Оказалось, многих посетили необычно сильные, странные, пугающие переживания, которые трудно выразить, описать – нечто бесформенное, но до отвращения реальное. Видимо, нечто подобное пришло и к Марку, на что он отреагировал с дикарской непосредственностью, а остальные, видя это, предпочли промолчать.
– Так-так, – сложно усмехаясь, произнес Борисов. – Ну вот вам и граница!
Не все его поняли, и он внятно, разумно разъяснил: граница между нашим миром и этим «затерянным» проявилась не в физической, а в психической форме. Нечто прошлось по подсознаниям людей, всколыхнуло, перевернуло их… и после этого экспедиция очутилась по ту сторону бытия.
– Где молчит радио, водится доисторическая живность и совсем иначе расположены созвездия… – пробормотал Реджинальд. – Великолепно! Ну и что же это за другая сторона мира?