Озадачив своего друга и заместителя, я успокоился. И с чистой совестью пошёл спать. Точнее, собирался пойти спать, так как, открыв дверь в квартиру, я столкнулся с Натали. С Натальей Габриэлевной Лефёвр собственной персоной. Она стояла у двери в комнату напротив нашей, с белым халатом, переброшенным через руку, и в простом, белом же, платье. Уставшая и до боли любимая.
Любимая? У меня что, совсем крыша едет? Я же вижу её третий раз. Вот только я замер на середине вдоха, и ни туда ни сюда. Просто Булгаков какой-то: «…любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас обоих. Так поражает молния, так поражает финский нож…» Вот только обоих или меня одного? Всё это пронеслось в голове за секунду. На лице Натали усталость сменялась каким-то совсем другим выражением. Смесь досады, раздражения, удивления и, кажется, радости? Ну не был я специалистом по этой части. Никогда. Ни в какой жизни. Так что:
– Бон суар, мадмуазель. Сэт анкор муа. – И совсем тихо: – Же пансе а ву! (Добрый вечер, мадмуазель. Это снова я. Я думал о вас.)
И уже по-русски:
– Пойдемте, погуляем, пожалуйста!
Натали молча повесила халат на крючок у дверей, прошла мимо меня и остановилась на площадке. Я закрыл дверь, взял её под руку, и мы пошли. Молча. Мимо домов с окнами, задёрнутыми шторами. Мимо каштанов, растущих вдоль улицы. Потом мимо чьих-то заборов и окон, закрытых ставнями. Вышла луна, но она была где-то над крышами, иногда высвечивая осколок стекла на мостовой или лужу у старой водяной колонки.
Ночь, луна, блеск воды. И я начал петь. «Вечную любовь» Азнавура. Он, правда, ещё не стал известным, но я об этом как-то не подумал. Песня, да ещё в таком антураже, сказала Натали больше, чем я смог бы выразить словами. Я понял это по тому, как её плечо коснулось моего, а рука, раньше безвольная, доверчиво оперлась на мою руку.
Так мы и гуляли. Вдруг она начинала петь какую-то французскую песенку в стиле «Аккордеониста» Пиаф. Или я читал Есенина, не слишком популярного в этот период. И никаких разговоров. Ни о ком и ни о чём. Домой мы вернулись в начале четвёртого утра. И снова я остановился на пороге, только теперь держа Натали за руку. А на том месте, где она стояла несколько часов назад, нас встречала удивительно похожая на неё женщина. Мадам Лефёвр. Ну, я попал.
– Молодой человек. В следующий раз поставьте меня в известность, если идёте гулять с моей дочерью. И не забывайте, что она медсестра и на работе отвечает за жизнь людей. А сейчас спокойной ночи.
Натали скользнула мимо матери в комнату, в последнюю секунду подарив мне счастливую улыбку. Её мать тоже собралась уходить. А что, дала трёпку нахалу, который увёл дочку на ночь глядя, и можно идти спать спокойно. Ну, нет.