В мешковине я нёс действительно весьма ценный груз – самогон тройной очистки, дополнительно настоянный на листьях всё той же Мелиссы лекарственной, что Колин выращивал в горшках у себя в лазарете. Редкое пойло само по себе, а по местным меркам – самый что ни на есть эксклюзивный эксклюзив. Может, ещё у кого-нибудь на заставе тоже есть перегонный куб — в конце концов, маги давно пользуются этой конструкцией и изредка служат на Рубеже, кто-нибудь мог и построить. Но вот обеспечить аппарат сырьём в хорошем объёме в условиях пограничной полуизоляции — настоящая проблема… Без виталиста, разумеется. В общем, мне не пришлось долго думать, подбирая для лейтенанта Горца и майора Ромара подарок.
Подарок от меня эти двое офицеров-Рубежников точно заслужили хотя бы уже потому, что активно поучаствовали в моей судьбе в Войске, когда я только сюда попал. А ведь могли и не утруждаться. Да, и лейтенант, и майор сделали что-то для меня, что называется, не без задней мысли. Но ведь и я нёс аккуратно запечатанные сургучом глиняные бутылки не просто так.
– О! Арн! — явно обрадовался мне логист. -- Ты по делу, или…
В ответ я сделал движение руками, будто взбалтываю ёмкость с жидкостью.
– Понял. Так, товарищи, дальше – без меня.
В ответ на взгляд сержанта-интенданта я только безмятежно улыбнулся, заставив того дёрнуть щекой. Конечно же, настучит Фомозе, что увидел меня с караванщиками. Загвоздка в том, что сможет он это сделать не раньше, чем завтра утром: инвентаризация целого лошадиного поезда, битком забитого ценным грузом – дело муторное и требует скрупулезности и внимания. Постфактум же замком заставы просто на “сигнал” дятла не отреагирует. Запомнит, разумеется, но сделать ничего не сделает. Слишком хрупок внутренний мирок укреппункта, чтобы так грубо в него вторгаться – а я, как ни крути, успел стать его частью. Причём довольно важной. Без смазки и обслуживания даже самый хороший механизм начинает клинить. А уж если у тебя вместо шестерёнок – живые люди…
За четыре месяца я неплохо успел узнать своего непосредственного командира. Фомоза был из тех людей, что всегда и во всём стараются поступить правильно. Правда, его “правильно” разрывалось из-за того, что капитан приказывал одно, подчинённые хотели другого, а Устав требовал и от первого, и от вторых третьего. Будь наш лейтенант капитаном – мы бы тут все хлебнули с таким командиром заставы. При Бассе Фомозе пришлось довольствоваться кое-как установившимся равновесием и закрывать глаза на разные “мелочи” вроде потокового производства бухла фельдшером и “левой” медицинской практикой на личном составе одного сержанта из десятка разведчиков.