— Пойдем? — спросил Оскар.
— О’кей! — «де Ниро» встал и стал снимать плащ.
— Не снимай. Останься как есть. Она немножко с задвигом, моя женщина. Ей будет приятнее, если ты будешь выглядеть совсем чужим человеком, прямо с улицы. Ох уж эти мне женщины! — вздохнул лицемерный Оскар, как бы не одобряя поведения своей самки.
— О’кей, — согласился «де Ниро», и они, пересекая салон, отправились к двери в рабочий зал Оскара. «Топ-цок-топ-цок!» — прозвучали их шаги в салоне. «Цок» — был звук легких кожаных итальянских башмаков Оскара. «Топ» — принадлежал американского отечественного производства культяпным мокасинам «де Ниро».
У самой двери Оскар остановился и сказал, обернувшись к «де Ниро»:
— Ты не пугайся только. В этом зале у меня несколько странный интерьер, он оборудован чуть-чуть под «садо»… Ну, знаешь, чтобы моим женщинам не было скучно. Для забавы…
И Оскар открыл дверь.
Нащупав выключатель, Оскар пустил в темную пещеру узкую струю мертвого лилово-кровавого света, исходившего из одного только источника в углу зала, как раз напротив того места, где находилась прикованная к стене миссис Крониадис. Свет был направлен вверх, на потолок, и его было очень мало — две крошечные лампочки, красная и лиловая, давали его, и только одиноко стоящую у стены на коленях Габриэл нельзя было спутать с предметами.
— Как ее зовут? — прошептал «де Ниро». Трудно было предположить, что он каждую ночь наблюдал такие сцены.
— А это мы сейчас у нее спросим.
Оскар тяжелой походкой Палача отправился к Габриэл. Уже не «цок», но «бац-бац!» раздавалось из-под его башмаков. «Де Ниро» не в такт затопал за Оскаром. «Топ-топ-топ! Топ-топ!» «Де Ниро» явно находился в смятении чувств.
— Как тебя зовут, щель? — остановившись у домашнего животного в чулках с розочками, хрипло спросил Оскар.
Габриэл подползла к ногам Оскара и прильнула щекой к его башмаку.
— Отвечай немедленно, когда тебя спрашивают, пизда! Гость ждет… — выдохнул Оскар угрожающе и, отняв ногу от щеки Габриэл, пнул ее носком ботинка в бедро. Габриэл повалилась на бок.
— Меня зовут Лия, господин. Лия! — прошептала она. Всякий раз Габриэл придумывала себе новые имена. Ей так нравилось.
— Покажи нашему гостю, что у тебя есть! — приказал Оскар.
Габриэл перевалилась на спину и развела ноги.
— Шире!
Габриэл развела ноги шире.
— Еще!
Безволосая, тщательно ухоженная пизда Габриэл раскрылась, обнажая очень перепутанные в случае Габриэл розовые внутренности. По мере того как мужчины смотрели на них, внутренности Габриэл медленно подернулись слизистой тонкой пленкой, выступившей из любовного отверстия или же из всего секс-органа миссис Крониадис сразу.