— А кто работал секретарем до вас?
— Госпожа Шазо. Теперь она сидит в комнате на другом конце коридора. Ей двадцать шесть. Была замужем. Разведена.
— Хороша собой?
— Фигура превосходная. Вот уж кого Кузнечиком не назовешь.
— Она не сердилась на вас?
— Вначале насмешливо улыбалась. Очевидно, была уверена, что я ему быстро надоем.
— Их связь тоже продолжалась?
— Вероятно. Господин Шабю иногда задерживал ее после работы. Все знали, что это означает.
— И она ничем не проявляла своего недовольства?
— При мне — никогда. Я же вам сказала, что госпожа Шазо только посмеивалась. Меня вообще никто не принимает всерьез. Даже мама, которая все еще считает меня девчонкой.
— И все-таки не могло ли у госпожи Шазо возникнуть желание отомстить ему или вам?
— На нее это не похоже. Она сама встречается с мужчинами. Иной раз после ночных развлечений ей трудно приниматься утром за работу.
— Ясно. Ну, а третья?
— Алина? Она еще моложе меня. Брюнетка. Взбалмошная. Кривляка. Сегодня утром вдруг упала в обморок. Может быть, просто притворилась. Потом разохалась и расплакалась.
— Она поступила сюда до вас?
— Да, но сначала служила в универмаге… Потом прочла, как и я, объявление Шабю. Все девушки были наняты по объявлению.
— И не одна не была так влюблена в Шабю, чтобы приревновать его и пойти на убийство? Бланш говорит, что стрелял мужчина. А почему не женщина в брюках? Было же темно?
— Нет, на нее не похоже, — решительно возразила Анна-Мари.
— На его жену тоже?
— Госпожа Шабю не ревнива. Она живет, как ей нравится. Муж был для нее только приятным спутником жизни.
— Приятным?
Анна-Мари задумалась.
— Для тех, кто знал его, — да. На людях он держался заносчиво и грубо. Любил корчить из себя босса. Считал, что успех среди женщин ему обеспечен. Но, узнав его поближе, вы не могли не заметить, что он простодушен, даже беззащитен. Он часто спрашивал меня после близости: «Что ты обо мне думаешь?» — «А что я должна думать?» — «Ты меня любишь? Ну, сознайся, ведь нет». — «Все зависит от того, что вы понимаете под словом „любовь“. Если вы имеете в виду близость, мне с вами хорошо.» — «Что будет, если ты мне надоешь и я тебя брошу?» — «Не знаю. Переживу, наверное». — «Что обо мне говорят другие девушки?» — «Ничего. Да вы их знаете лучше, чем я».
— Расскажите мне теперь о мужчинах, — попросил Мегрэ.
— О тех, кто тут работает? Лепетра я вам уже называла, он вообще неразговорчив. Ему под шестьдесят. Опытный специалист. Работает спокойно, без шума. Говорят, когда-то имел собственное дело, но разорился. Видно, не нашлось в нем нужной для успеха хватки.