— Меня спрашивали? — поздоровавшись, спросил у неё Зыков.
— Вас с утра Владимир Михайлович искал, и поставщики факсами забросали.
— Понятно. Эти факсы Кузькину отдай, как приедет, пускай, что-нибудь сочинит в ответ.
Больше ничего?
— Тут вас с утра какая-то девушка на проходной дожидается.
— Какая ещё девушка? — недоумённо переспросил Зыков.
— Не знаю, всё допытывалась, когда вы придёте.
— Если насчёт трудоустройства, объясни, что у нас нет вакансий. Не знаешь, что ли как это делается? — Зыков говорил с лёгким раздражением.
— Я с ней только по телефону разговаривала, — обиженно отреагировала Валя, — она говорит, что по личному вопросу пришла.
— По личному!? — Зыков даже не стал копаться в своей памяти, никакой личной жизни после смерти его жены почти десять лет назад у него не было, если конечно не считать мучений с единственным сыном. — Ладно, некогда мне ерундой заниматься, — он не сомневался, что посетительница всё же приходила устраиваться на работу, ведь кругом идут повальные увольнения, вызванные кризисом. — Я у себя буду.
Зыков отпер свой кабинет. Узкая, похожая на пенал комната с высоким потолком и большим окном была погружена в полумрак. Он не стал ни открывать штор, ни включать свет, сел за свой рабочий стол и, вытянув ноги, откинулся в кресле. Всплеск энергии, вызванный визитом в цех, сменился депрессией. А ведь когда-то он мог работать, по десять-двенадцать часов кряду. Когда-то он ясно видел цель и стремился к ней, и у него было, для кого работать — сейчас не было ни того, ни другого.
Кудряшов в жизни Зыкова играл роль и ангела-хранителя, и сатаны-искусителя. Имея влиятельных покровителей, он шествовал по служебным ступеням, нигде не задерживаясь надолго, и всюду тянул за собой Зыкова. В ГОСПЛАНе, казалось, их обоих ждала блестящая карьера, но в середине семидесятых, Кудряшов, вообще склонный к авантюрам, вдруг делает крутой «вираж» и уходит в организацию, занимающуюся реализацией импортного ширпотреба. Через некоторое время там же оказался и Зыков. Тут-то всё и началось.
То было время неимоверных очередей за импортными товарами: обувью, одеждой, косметикой… Партия и правительство, вбухивая сотни миллиардов, вырученные от продажи сибирской нефти, на космос, оборонку и внешнеполитическую экспансию, сподобились чуть побаловать «широкие массы трудящихся». Кто занимался распределением импорта, находился вблизи весьма соблазнительного «корыта». В непосредственной близости от него расположились, и молодой энергичный экономист Володя Кудряшов, и его лучший друг и помощник Коля Зыков. Они плодотворно дополняли друг друга. Идеи, в результате которых реальная прибыль от проданных товаров значительно превышала официально заявленную в отчётных документах, исходили от Кудряшова, а доводил их до ума и производил расчёты уже Зыков. Он же и оформлял всю документацию.