В самом замке, на сцене его театра, известные парижские актеры Офрен и Превилль, прибывшие утром из столицы Франции, занимали гостей импровизированными провербами в честь молодых.
Из монастыря да в балаган, в омут народного разгула, и не у девочки голова пойдет кругом…
Торжество длилось весь день, захватив и часть ночи. Вечером, после очень позднего обеда, вслед за провербами, на театре шло представление, все состоявшее из куплетов, сочиненных принцем-отцом в честь хорошенькой невестки. Пьеса носила название «Колетта и Лука». Публика, которую забавляли этой комедией, состояла из блестящих офицеров и изящных дам, прибывших из Брюсселя и даже из Версаля. Исполнителей и автора пьесы, которая, по свидетельству историографа Елены, «ничего не стоила», аристократическая публика награждала из любезности шумными аплодисментами. Но затем для удовлетворения щепетильности столичных артистов была сыграна другая пьеса, более достойная артистов и избранной публики.
Пока шло представление на театре, наступила ночь, и в тот момент, когда публика выходила из театра, чтоб отправиться в парк, вдруг между деревьями вспыхнула волна ослепительного света, и в то же время феерическая иллюминация осветила небольшие рощицы, где под листьями очень искусно было скрыто множество лампиньонов.
– Это не ночь, – говорила Елена, – а серебряный день.
Молодые супруги были очарованы друг другом, хотя в принце замечался оттенок большей нежности: красота, грация и ум Елены и удивляли его, и восхищали, но только на первое время, как это окажется впоследствии… Он не ожидал встретить все эти качества в ребенке пятнадцати лет.
Впрочем, на всех Елена производила такое же впечатление, и принцесса-свекровь через несколько дней после свадьбы своего сына писала о том принцессе де Линь-Люксембург, говоря:
«Наше дитя очаровательно, такое нежное и послушное. Она совсем не имеет своей воли, и все ее тешит».
Но подождите… «Вельможная панна» еще развернется и покажет и свою «волю», и свою «послушность».
Свекровь Елены, между прочим, просила свою кузину, герцогиню де Линь-Люксембург, внушить князю-епископу, дяде Елены, чтоб он прислал портрет своей племянницы ее сыну.
Что касается князя-епископа, то он восхищен был всем, что видел в Нидерландах. Его очаровали также любезность всего семейства де Линь, нежные отношения, которые существовали между всеми членами семьи, замечательный ум и доброта принца Шарля, в частности. Все обещало, что дорогая ему Елена будет счастлива. Но кто поручится за будущее?.. Счастлива!..
Неужели же наша героиня забыла свое первое увлечение, красавца принца де Сальма, хотя он этого не стоил? Едва ли! Первое нежное чувство к тому, кто пробудил в молоденькой девушке женщину, не умирает бесследно, хотя и переносится иногда на другого.