«Не стоит, – возразил шейри, едва мы остановились на ночлег и встал вопрос, не дать ли снова незнакомцу новую порцию „синьки“. – Если сразу не помогла, значит, лучше уже не будет. Только зря переведем. Да и ему пользы никакой».
– Почему?
«Передоз, – ловко ввернул Лин услышанное от меня словечко. – Слишком много крови эара тоже нехорошо».
Я огорченно вздохнула.
– Я думала, что «синька» от всех болезней спасает. А тут, выходит, еще и доза имеет значение?
«Так всегда бывает. Но в этом смысле кровь эара гораздо безопаснее, чем травяные сборы или магическое исцеление – от нее, по крайней мере, не умирают. Когда ее становится много, она просто перестает работать, тогда как иная травка может и в гости к Айду отправить».
– Да, я знаю. У нас яды тоже в основном из растений получают.
«Вот-вот. Так что не спеши. Дай его ранам самостоятельно затянуться. Тогда и пользы больше будет, и «синька» целее».
Я хмыкнула, но намекать Лину на жадность, которую уже давно в нем приметила, не стала: все-таки выручил он меня. Ворчал, бурчал, однако волокушу исправно тянул, то и дело неприязненно поглядывая на затихшего хорька. Впрочем, зубы больше не скалил и смертоубийством зверю не угрожал. И только ночью, когда уставший и оголодавший малыш подполз ближе, сердито шикнул. Да так, что я мигом проснулась, пристыдила зарвавшегося демона и поспешила накормить преданного зверька, пока он лапы не протянул от голода.
Я ласково погладила благодарно засопевшего хорька, а почувствовав, что он снова беспокоится и порывается сбежать, сама отнесла его к спящему хозяину. После чего уложила на мерно вздымающуюся грудь, придирчиво проверила повязки, убедилась, что они больше не намокают, и, зевнув, отвернулась, честно собираясь идти досыпать. Но именно в этот момент вдруг почувствовала слабое прикосновение к руке и едва не подпрыгнула от неожиданности.
– Мама!
– Я тебя знаю, – едва слышно прошептал внезапно очнувшийся Хас, напугав меня до чертиков. – Я видел тебя… у Дагона… мы тогда зря… прости…
– Спать! – с перепугу рявкнула я, поспешно выдрав у него свою руку. Воин вздрогнул, как от удара, а затем послушно обмяк. После чего мне на миг почудилось, что я перестаралась с приказами и угробила его вместо того, чтобы исцелить.
Однако когда я с замиранием сердца наклонилась, страшась не услышать биения его сердца, то оказалось, что зря боялась: Хас всего лишь уснул. Быстро, без возражений, поразительно послушно, тем ровным, безмятежным сном, в котором не могло быть никаких кошмаров. Более того, все иные мои опасения тоже оказались напрасными, потому что на расслабленном лице мужчины заиграла такая умиротворенная улыбка, что я успокоилась и, переведя дух, отошла.