– Алексей, – Катя внимательно рассматривала розу, запутавшуюся в виноградной ветви, – знаешь, мне как-то не по себе. Чем больше я начинаю разбираться в этом деле, тем больше оно мне не нравится… Я, честно говоря, очень боюсь…
– Да, – Алексей думал о чем-то своем и даже не взглянул на Катю.
– Я боюсь новых жертв.
Он озабоченно кивнул и присвистнул… Внезапно Алексей посмотрел на Катю и застыл, пораженный страшной разгадкой…
Кажется, все понемногу начинало проясняться. Но это был еще очень слабый свет, который брезжил едва-едва и мог в любой момент исчезнуть под малейшим дуновением ветра. Это была словно свеча в длинном подземном ходе бесконечной пещеры. Обычно малейший просвет для измученных путников был якорем надежды, к которому они сразу устремлялись, забыв об осторожности и неторопливости. На самом деле этот свет, который, без сомнения, указывал на то, что где-то существует выход наверх, мог завести еще дальше в беспросветный мрак, откуда выбраться будет намного сложнее. Главное – не поддаться на обманчивые уловки. Все надо было тщательно проверить и взвесить, прежде чем снова идти вперед.
Алексей хорошо помнил наставления своего шефа: распутывать это дело как бы со стороны; получать от Кати Муромцевой информацию и беспри-страстно анализировать ее; подвергать все и вся сомнению и безжалостному препарированию. Конечно, он хорошо понимал, что глава агентства никогда ничего не делает не продумав. Вячеслав Артемьевич решил, что такой вариант будет наиболее удобным для предстоящего расследования. Если ему показалось, что это дело с двойным дном, значит, скорее всего так оно и есть. Интуиции своего шефа Алексей доверял безоговорочно.
"Театральное убийство", – убийство, в котором смешались расчет и бравада, цинизм и сентиментальность, – его мог совершить только человек, наделенный фантазией и воображением – непременными спутниками творческой личности.
Даже шарфик… в этом тоже был какой-то смысл, который пока Алексей никак не мог разгадать, в самом деле, не из чувства же романтической влюбленности или в память угасшей любви убийца повесил на шею своей жертве этот голубой шарфик?
И только сидя на террасе с Катей и случайно повернув к ней голову, он увидел то, от чего у него перехватило дыхание. Он растерялся, не зная, как поскорее уйти, не обнаруживая перед Катей своего волнения. Ему надо было остаться одному и тщательно все обдумать.
Куст как символ тайного союза… то, о чем то ли шутя, то ли всерьез намекнул первый клиент шефа, который и попросил проследить за будущей жертвой. Алексей внимательно изучил историческую литературу, проштудировал документы и хроники и не обнаружил ровным счетом ничего.