— Растеряша кто-то из биржевиков?
— Угадал.
— Понятно. Итак, два миллиона двадцатками. Скоро буду… Стоп? Двадцатками? Это же сто килограмм веса!!! Антерот, ты издеваешься? Давай сотенными! — начал возмущаться Сатана на том конце провода.
— Нет. Только двадцатками. Я же не говорил, что задача будет лёгкой. Ладно, до встречи, — ответил я и положил сыплющую ругательствами трубку.
В ожидании Сатаны я успел прибраться, и вернулся к бару, там нашёл самый простой крымский херес, аккуратно перелил его в пустую бутылку из-под тридцатилетнего «Palo Cortado» и выставил на стойку. Будет чем «порадовать» этого рогатого аристократа! Себе же я плеснул немного «Ballantine’s». Когда я опускал в свой стакан лёд, в зале вспыхнуло красным и появился Сатана, согнувшийся под тяжестью двух массивных чемоданов.
— Двадцатками, да? Ты издеваешься, — сказал рогатый и медленно опустил свою ношу на землю. — Бросил трубку, как раз в тот момент, когда я извинялся за твоего Валентина. Я редко приношу извинения и дважды этого не делаю никогда.
— Если я их не услышу, то не расстроюсь. Раз не можешь ничего исправить, значит от тебя мне нужны только деньги. К тому же, ты довольно быстро управился, значит эта сумма мелкими купюрами не была большой проблемой, — возразил я.
— Расскажи это ребятам, что работали на один вполне себе известный мексиканский наркокартель. У тех, кто остался жив после моего визита, теперь проблем невпроворот, — пробурчал дьявол. — Знал бы ты, каким способом мне пришлось заставить их собирать двадцатки в эти чемоданы… Ладно, давай уже к делу. Где то, что я у тебя покупаю.
— Здесь, — я передал Сатане блокнот. — Это принадлежит одному из биржевых брокеров — Агасферу. Он тут был сегодня, не так давно. Оформлял сделку с кандидатом на роль Сальери. Смотри сразу последние страницы, там информация, что будет тебе полезной.
Рогатый забрал у меня записную книжку и принялся изучать содержимое в самом её конце.
— Ну и что тут такого? — озадаченно спросил он, листая последние страницы туда-сюда. — Я не понимаю, что ты здесь нашёл.
— Никто и не понял бы, даже сам владелец блокнота, — усмехнулся я. — Ты знаешь что-нибудь о человеке, которого зовут Эрос Риччо?
— Судя по имени, это кто-то из твоих земных потомков?
— Последний из них. Если быть точнее — мой праправнук. Довольно известный итальянский шахматист. Я знаешь ли с удовольствием слежу за его достижениями и сам давно стал увлекаться шахматами. Вот журнальчики всякие собираю, — я указал стойку, где лежали издания, которые я недавно перебирал.