Они как раз свернули с главной дороги Гросетто — Ареццо в направлении Бунине, когда она насмешливо посмотрела на него:
— Вы даже не показали проспект, прежде чем начать катать меня по окрестностям. Может быть, все это напрасные усилия, и вы только потеряете время и деньги.
— У меня такая манера работать. Недвижимость не покупают за письменным столом. Нравится человеку дом или нет, невозможно решить по фотографии. Нужно узнать местность, почувствовать, как действуют на тебя окрестности, увидеть, как можно подъехать к дому, посмотреть сад, познакомиться с видами. Нужно постоять перед домом и ощутить окружающую его атмосферу. А ее каждый чувствует по-своему. Чаще всего дело даже не в том, отремонтирован ли дом, и обычно все иначе, чем представляется дома, в Германии. Нужно просто встать перед домом и влюбиться в него. Нужно почувствовать, что дом притягивает тебя и что невозможно больше не думать о нем. Он должен пробудить в человеке чувство тоски по нему. Желания. Даже пусть абсолютно нереальные. И тогда человек сделает глубокий вздох и скажет: «Боже, этот дом должен стать моим, или я умру!» И тогда уже неважно, что на крыше не хватает трех черепичин или облицовочная плитка в ванной не того цвета.
Он взглянул в зеркало заднего вида и сбросил скорость пропуская машину.
— Это как в любви. Я слышал от людей, что они только через десять лет, прожитых в браке, замечали, что у супруга или супруги кривой нос. Потому что они увидели это только тогда, когда любовь остыла.
Только теперь он решился взглянуть в ее сторону. Она упорно смотрела вперед, и по выражению ее лица было не возможно ничего понять.
— И по этой причине я вожу клиентов всюду и считаю, что лучше показать им на один объект больше. Благодаря этому складывается общее впечатление и они не думают, что что-то пропустили или чего-то не увидели.
Анна кивнула.
— Звучит довольно идеалистически.
— Если вы будете жить здесь, то или станете идеалисткой, или вернетесь назад, в Германию. Если любишь страну, то хочется, чтобы все другие тоже научились видеть и любить ее. Быть маклером здесь — это не бизнес. Это не работа в городе, где вечером за шампанским можно похвастаться перед друзьями по работе: «Эй, сегодня вышло великолепно, я продал три частные квартиры и целый многоквартирный дом!» Наоборот, работу здесь я воспринимаю, как бы это выразиться… скорее как работу миссионера.
— Мне нравится то, что вы говорите.
Постепенно безлесные холмы уступили место возвышенностям, поросшим густым лесом.
— Эти места я знаю, — сказала Анна. — Когда-то, десять лет назад, я проводила здесь отпуск.