Кай пожал плечами и поднял бокал.
— Выпей глоток, так будет легче думать.
Анна лишь пригубила просекко и сразу же отставила бокал. Она не хотела потерять мысль.
— Мы должны подумать, существует ли какая-то связь — и если да, то какая — между всеми этими населенными пунктами. У кого могут быть везде дела? Кто мог встречать детей во время ежедневных поездок? Может быть, пекарь, который каждый день снабжает свежим хлебом Монтебеники, Ченнину и Бадиа а Руоти? Или священник, который заботится об этих трех общинах? Или землемер, который отвечает за все земельные участки в этих местах? Или главный лесничий, который совершает объезды, чтобы посмотреть, не ведет ли кто нелегальное строительство?
— Или маклер, который работает посредником по продаже домов и развалин и постоянно мотается в этой местности? Перестань, Анна. Под подозрение попадает каждый, потому что каждый живущий здесь ежедневно куда-то ездит: или в гости, или собирать грибы, или… Да откуда я знаю, зачем еще! Ты не сможешь отделить одно от другого, это невозможно.
Анна не дала увести себя в сторону. Она была серьезной и сосредоточенной. И даже раскраснелась от напряжения.
— Когда, собственно, Энрико строил новые дома? Ты это знаешь?
Кай вздохнул.
— Нет, так просто, с ходу я не могу сказать, но могу посмотреть. Я был посредником при продаже всех этих развалин.
— Так посмотри.
— Сейчас? — Кай сделал испуганное лицо. — Я думал, мы сходим поесть. Я сегодня с утра выпил три бутылки минеральной воды и не съел даже ни кусочка кекса! Я плохо чувствую себя уже после бокала шампанского.
— Пожалуйста, посмотри. Сейчас.
Кай быстро нашел то, что искал, но все же перелистывал акты с недовольным видом.
— Итак, — заявил он, водружая на нос очки для чтения, — в 1992 году он начал вести строительно-восстановительные работы в Валле Коронате, в 1996 году сделал перестройку в Ла Пекора, в том же 1996 году он купил Ла Ласконе, а в 1999 году — Ла Рочиа. Остальное ты знаешь.
— Да. — Анна задумалась. — В 2000 году исчез Марко… Ты знаешь, когда он продал Ла Рочиа?
Кай снова посмотрел в свои документы.
— В феврале 2002 года.
— Значит, он где-то просчитался с финансами, и сейчас, летом 2004 года, ему пришлось даже продавать Валле Коронату, где он жил всегда, когда вел строительство в другом месте.
— Велика премудрость! — презрительно фыркнул Кай. — Он всегда продавал слишком дешево и никогда не придерживался общепринятых цен. Я был очень зол на него, я клялся, что никогда больше не буду вести с ним никаких дел, но ты же знаешь, как это бывает. Своим дурацким упрямством он, собственно, сбил все цены в этих местах. Ему точно хватало бы денег, если бы он не был таким идиотом.