Тем временем подошли Джон Манглс, майор и Паганель. Капитан подтвердил, что о переправе, по крайней мере в ближайшие дни, и думать не приходится.
– Но и сидеть сложа руки тоже не имеет смысла. Нам срочно необходима помощь, и кто-то должен отправиться в Мельбурн.
– Это слишком рискованно, – сказал Гленарван.
– Верно, сэр, но бездействие – первый шаг к гибели. Через шесть дней я мог бы вернуться сюда с матросами с «Дункана».
– Но почему именно вы? – осведомился майор. – А мы разве никуда не годимся?
По предложению Гленарвана было решено бросить жребий, и он пал на Малреди.
Отъезд матроса был назначен на то время, когда после коротких южных сумерек землю быстро окутывает тьма. Уилсон предложил на всякий случай заменить предательскую подкову с трилистником самой обычной, снятой с копыта одной из павших лошадей, а глава экспедиции обратился к Паганелю, чтобы тот написал под его диктовку письмо Тому Остину. Однако ученый выглядел рассеянно, и лорду пришлось дважды повторить просьбу.
Гленарван начал диктовать: «Приказываю Тому Остину немедленно выйти в море и привести “Дункан”…» Тем временем Паганель искоса взглянул на валявшийся под ногами номер «Австралийской и новозеландской газеты». В одно мгновение географ забыл и Гленарвана, и то, что ему диктовали.
– Паганель, да очнитесь же наконец!
– Боже праведный! – воскликнул географ.
– Что с вами? – спросил майор.
– Ничего… – пробормотал ученый. – Зела… ланд… ландия!!!
Вскочив, он схватил газету и принялся свирепо потрясать ею в воздухе. Как только его возбуждение улеглось, Паганель произнес:
– Я к вашим услугам, сэр. Продолжим.
В окончательном виде письмо выглядело так: «Приказываю Тому Остину немедленно выйти в море и привести “Дункан”, придерживаясь тридцать седьмой параллели, к восточному побережью Австралии». Закончив писать, географ вернул бумагу для подписи Гленарвану. Тот подписал кое-как – ему все еще мешала рана. Письмо запечатали, и Паганель добавил на конверте адрес: «Тому Остину, помощнику капитана яхты “Дункан”, Мельбурн».
Затем он выскочил из фургона, жестикулируя и бормоча невнятные слова:
– Ланд… ландия… Зеландия!..
14
Четыре изнурительных дня
Приготовления к отъезду Малреди были закончены, и к Паганелю вновь вернулось здравомыслие. Правда, он продолжал что-то бормотать, и майору удалось случайно услышать, что ученый будто ведет спор с самим собой:
– Нет… Никто в это не поверит!.. Да и зачем?.. Увы, слишком поздно…
Ближе к вечеру географ показал Малреди по карте маршрут степными тропами к дороге, которая шла на юг до побережья и там круто сворачивала к Мельбурну. Опасность грозила гонцу только в окрестностях лагеря, где прятались Бен Джойс и его шайка. Далее гонец мог продолжать путь в полной уверенности, что каторжники его не догонят.