К Гордию он вышел на следующий день, гораздо позднее, чем рассчитывал. Он потратил много времени, хороня Гималая и блуждая по лесу. Александр был измучен бессонной ночью и не решился сразу же войти в деревню. Чувство опасности, как раненая птица, не переставая, билось возле сердца. Снова и снова он переживал события этой ночи, то коря себя за неосмотрительность, то досадуя на судьбу, понимая, что в сущности он мало что мог изменить. У него не было ни сил, ни желания думать о том, что ждало его в этом селе. Он сошел на обочину, лег на траву и стал смотреть в затянутое серой пеленой небо, потом закрыл глаза.
Уже в темноте они вышли на поляну с серебристой травой. Без труда насобирали веток и разожгли костер. Его дым не заглушал теплых ароматов леса. Пахло грибами, хотя время их буйного размножения еще не пришло.
Поев хлеба с сыром, которые дала им крестьянка, они разворошили костер и легли на траву. В душе не унималась тревога. Александр вытащил меч из ножен и положил рядом, Как оказалось позднее, это было нелишней предосторожностью. Так же поступил и Гималай. Все это время, с момента встречи с крестьянкой, они почти не разговаривали.
Я все думаю, почему Учитель не дал нам лошадей? — сказал Александр, подкладывая сумку под голову, — Уже сегодня, после полудня, мы могли бы быть на месте.
— Да, странно, — Гималай отвернулся от костра, на догорающие угли которого смотрел последние пять минут. — Дело то, по-моему, срочное. Хотя, с другой стороны, если идти пешком, есть время подумать и приготовиться. Мы ведь никогда не были близкими друзьями. А так привыкаем друг к другу помаленьку.
— Да, наверно. Хотя у него могли быть и другие причины, о которых мы не знаем. Как ты думаешь, что там могло случиться? Ну пропал Учитель, может ушел куда, да забыл предупредить.
— Может быть, — Откликнулся Гималай.
— Хотя эта его болезнь выглядит странно. Зачем посылать больного человека за помощью?
— Давай спать, завтра сами все увидим, — сказал Гималай, перевернулся на другой бок и затих, давая понять, что разговор окончен.
Александр заложил руки за голову и стал смотреть на звезды. Полная луна резко очерчивала верхушки деревьев, образовавших густую стену вокруг куска темно-синего неба над поляной.
Как и множество других людей, смотревших на звезды в подобных обстоятельствах, он мысленно оторвался от земли и устремился в небо. Удаляясь, он окинул взглядом лес, дорогу, по которой они пришли, поляну, на которой сейчас лежали. Звезды не становились ближе, но на высоте время и пространство его жизни расстилалось под ним как тканный ковер мест и событий. Отрешаясь от тревог и желаний, он входил в покой созерцания.