Задорнов Михаил. Аплодируем стоя (Авторов) - страница 12
Кроме того… Внимание! Сейчас я открою вам одну страшную тайну, но это будет строго между нами: Задорнов сентиментален. Только тайной склонностью к сантименту можно объяснить ту самую встречу с одноклассниками, которую он организовал. А весь его цинизм – это не только отрезвляющий душ для лоха, но и горькая, проверенная опытом убеждённость в том, что патриотический пафос наших руководителей, бесконечные вскрики о том, что надо в очередной раз спасать Россию, – блеф и прикрытие. Задорнов знает, что спасать надо себя каждому, персонально; он знает и не понаслышке, что всякая большая политика – это как раз и есть настоящий, беспредельный цинизм; а его личный цинизм заключается в единственном правиле, которым он руководствуется и которое его никогда не подводило. Что бы ни произошло вокруг, Задорнов ищет ответ на простой вопрос: где бабки? У кого и в чём денежный интерес, кто в результате хапнет: войны ли это в Чечне или Югославии, финансовый ли кризис или смена правительства – Задорнов задаёт себе вопрос: «Кому выгодно? Кто хапнет?» – и, как правило, находит на него ответ. При этом мало кому известно, что у Задорнова есть простые и совсем не весёлые рассказы о нашей жизни, не содержащие ни одной эстрадной репризы, и что они до сих пор мирно лежат в ящике его письменного стола. Читает со сцены он совсем другое, популярность зарабатывает совсем другим и побаивается, что вдруг кто - то обнаружит его добрым и нежным. Если это кто - то из
близких и заметит, он смущается и быстро меняет тон или переводит разговор в совершенно другое русло. Нежность и цинизм, лирика и холодная жёсткость, сонет и фельетон, красный перец с тортом, Онегин и Ленский в одном лице – вот двуликий портрет Задорнова. Его телевизионный образ и лирическая суть однажды комично столкнулись на Пасху несколько лет тому назад. «Пойдём на крестный ход», – однажды предложил он, и мы пошли. Семьями. Пошли к храму в центре, на улице Неждановой. Когда подошли, у него тут же родилась первая фраза юмористического рассказа: «На крестный ход собралась вся тусовка». И действительно, кого там только не было, кто только не почтил своим присутствием Воскресение Спасителя! Народу было – тьма!
Нежность и цинизм, лирика и холодная ж
Религия в тот год входила в моду. Наши новые предприниматели стали регулярно посещать церкви. Не только в праздники, но и в будни. С охапк ами самых толстых и дорогих свечей они метались от иконы к иконе и перекрикивались между собой, как на базаре, внося в почтительную и интимную тишину храма чужое и непривычное. Чёрные кожаные куртки и спортивные штаны были для них почти униформой.