– В каком смысле? – спросил Том.
– В том смысле, что я жил на Мурнау и своими глазами видел, как наши великие движущиеся города сами себя опутали сетью мелочных правил и запретов. – Он наколол на вилку шпротину и ткнул ею в сторону Тома. – Большим городам пришел конец! Даже если они выиграют войну, неужели вы думаете, что участники «Гезельшафта» снова начнут охотиться, как подобает мегаполисам? Нет, конечно! Поднимется крик: «Ах, нельзя охотиться на Бремен, Бремен обеспечил нам огневую поддержку, когда мы завязли в болотах на Припяти!» – или: «Нехорошо гоняться за маленьким Вагенхафном после всего, что Вагенхафн для нас сделал в военное время». Потому они и не могут одолеть моховиков. Они, видите ли, желают непременно помогать друг другу, а как только начинаешь помогать кому-то или рассчитывать на чью-то помощь, теряешь собственную свободу. Они забыли простое и прекрасное действие, которое лежит в основе нашей цивилизации: когда крупный город преследует и поедает своего меньшего собрата. Вот что такое муниципальный дарвинизм! Идеальное выражение истинной природы нашего мира: выживает сильнейший.
– И тем не менее вы входите в их альянс, – возразил Том. – Вы сражаетесь на их стороне.
– Пока это нас устраивает. Грозу необходимо сокрушить. Но я ни на минуту не позволяю своим людям забыть, что мы свободны. Мы охотимся в одиночку и поедаем все, что попадает к нам в челюсти.
Вид у Тома был несчастный. Рен очень надеялась, что он не ляпнет чего-нибудь этакого, что обидит Вольфа.
– У вас получается, что Хэрроубэрроу – это какой-то пиратский пригород, – пробормотал он наконец.
Вольф не обиделся. Он расхохотался:
– Спасибо, герр Нэтсуорти! Я всегда подозревал, что пиратство – муниципальный дарвинизм в чистом виде!
– Но вы же здесь мэр только временно? – спросила Рен. – То есть вы ведь наследник Мурнау…
Вольф пожал плечами и наконец сунул шпротину в рот.
– Я не возьму на себя работу отца, даже если он будет меня умолять. Зачем мне править неуклюжей громадиной, населенной торгашами и старыми бабами, когда здесь я могу быть свободным охотником? Будущее за такими городами, как Хэрроубэрроу. Когда моховики и крупные города разорвут друг друга на куски в этой нескончаемой войне, мы унаследуем землю!
– Ух ты, а я и не сообразила, – с трудом выдавила Рен.
Ей казалось, что Вольф не прав, но он говорил с такой убежденностью, что она не смогла придумать никаких контраргументов.
Он снова засмеялся:
– Простите, я не должен был рассуждать о политике за завтраком! И даже не посвятил вас в подробности нашего путешествия. Мы отправимся на восток, через нейтральную полосу. Если все пойдет хорошо, к полуночи мы достигнем внешней оборонительной линии грозовиков. Я нашел самое подходящее место, где можно незаметно ее пересечь. А пока что вы – мои гости. Располагайтесь, как дома!