Это была почти горизонтальная, довольно ровная площадка, длиной шагов в десять и в пять шагов шириной. Справа и слева вверх уходили склоны горы. Большой замшелый обломок скалы занимал часть этой ровной площадки, немного нависая в ту сторону, откуда мы залезли. Он не закрывал от дующего здесь сильного ветра, и сначала это было даже приятно, но к тому времени, когда поднялись остальные, я успел продрогнуть до костей.
Отсюда открывался величественный вид на драконьи горы – горы настоящие, а не мелкое недоразумение, что окружало нас сейчас. Черная тень скрывала их заросшие лесом мрачные подножия, резкими полосами выделялись впадины и щели на сером граните освещенных солнцем склонов. Сверкали, слепя глаза, покрытые снегом, вознесенные в небо вершины, которых с этой точки было видно пять, но за ними угадывались и другие. Большое серое облако пыталось вскарабкаться на ближайшую вершину, но не долезло и до начала снегов, безнадежно застряв. Лесистую долину, лежащую между нами, пересекали многочисленные синие ниточки рек, а далеко, очень далеко справа голубела дымка огромного озера, сливаясь с бледным небом.
– Вы назад посмотрите! – посоветовал Крыс, и мы посмотрели.
Из языка леса, подобравшегося к нашему ущелью, выходил отряд солдат, среди которых я без труда опознал Острого Топора по огромному топору на плече и Росомаху – по его своеобычным вороненым доспехам. Солдаты тоже заметили нас; Росомаха остановился, задрал голову и начал что-то кричать, бешено жестикулируя, солдаты побежали вперед и неумело, но решительно полезли вверх. Что именно кричал Росомаха, слышно не было. Казалось, он просто беззвучно разевает рот, но я чувствовал, как текут рядом волны злобы. Бог войны, не надеясь пробить меня, целился по моим спутникам, а я слишком устал, чтобы прикрыть всех. Тупые иголки боли вкрутились в кости, когда я, пытаясь защитить друзей, стянул всю ненависть Росомахи на себя. Касалан, плача, схватился за голову, но тут рядом встала Елена, и сразу стало легко. Росомаха упал, сначала на колени, а потом вытянулся на земле всем телом.
– У дурака совсем крыша поехала, – сочла нужным объяснить Елена, – по мне саданул. Ну, ему обратно все и вернулось, кто же так с богинями обращается!
Над валяющимся Ларсом склонился Острый Топор, к ним подбежало несколько солдат, которые небольшими группами продолжали выходить из леса. Солдаты скрыли от нас бога войны, а когда расступились, Росомаха уже стоял на ногах. Он качался, как пьяный, его поддерживали, но к плечу Росомаха прижимал арбалет.