— Клиент на месте, — сказал он в трубку. Дождавшись ответа, буркнул: — Хорошо.
Парень повернулся к Хомскому:
— Следуйте за нами.
Он с товарищем направился ко входу в здание. Створки работающей на фотоэлементах двери, открылись перед ними, как вход в пещеру Али-Бабы.
Романа повели через вестибюль с креслами и столиками, где были брошены толстые глянцевые журналы. Он заметил полуоткрытые двери в спортзалы, комнаты с теннисными столами, роскошный бар. За одной дверью негромко играет музыка, с сухим треском стучат биллиардные шары.
* * *
Просторный лифт с толстыми стеклянными стенками доставил их на шестой этаж.
Дальше Танцор с Терминатором повели Хому по коридору, где по левую сторону тянутся однотипные двери, а по правую — окна, в которые сквозь открытые жалюзи пробивается яркий солнечный свет.
По дороге к этому комплексу, лаборатории или что это было, Хома заметил знакомый поворот на объезд с покосившимся указателем, куда они с друзьями свернули прошлой ночью, чтобы не ехать по платной дороге.
«Что делала дочь олигарха ночью одна в старом деревенском доме? — подумал вдруг Хомский, пока сопровождающие вели его по коридору. — Кроме того, что ставила на мне эксп…? — Он осекся. — Неужели, специально ждала, что кто-то попадется к ней в капкан? Вот стерва!»
Его размышления прервал голос Терминатора.
— Пришли.
Все трое остановились. Хома, оглядев накаченную фигуру Саши, машинально подумал, что Терминатору полагается носить байкерскую «косуху», а не этот деловой костюм с галстуком и белой рубашкой.
Танцор постучал в дверь кабинета с табличкой «Э.В. Верворвцев».
Сначала ничего не произошло. Но потом тишину нарушил голос:
— Войдите.
Танцор открыл перед Хомским дверь. Студенту заходить не хотелось, но в спину толкнула увесистая ладонь, и он буквально прыгнул внутрь.
* * *
До этой встречи воображение рисовало Верворвцева Хоме иначе. В его представлении олигарх был невысок и приземист. Почему-то Хома при этом вспоминал персонажа Энтони Хопкинса из фильма «Человек-волк». На той стадии, когда старик начинал превращаться в чудовище, разрывая на себе одежду.
Эдуард Викторович оказался высоким и довольно худым. На бледном лице отразилось бремя забот по добыванию безразмерного капитала, делавшего его одним из богатейших людей страны: преждевременные для сорока-двух летнего мужчины морщины и седина в волосах.
Олигарх восседает за столом, взгляд сосредоточен на экране включенного ноутбука. Пальцы бегают по клавиатуре, стуча клавишами. На левом ухе висит bluetooth, похожий на присосавшийся моллюск. На стене укреплен широкий монитор.