Уже в мобиле Глош внимательно оглядел мои руки, чуть нахмурился, заметив, что большие пальцы выбиты из суставов (а что поделать, если освобождение требует жертв), залечил кровоточащие ссадины от веревок.
– Ты такая хрупкая, – тихо выдохнул он, с осторожностью ювелира отстегивая блокираторы. – Страшно дотронуться.
Он не смотрел на меня, полностью погруженный в процесс, но в его интонациях послышались нотки несвойственной Глошу теплоты и благоговения. Опаньки! Только еще одного по уши влюбленного и очарованного принца мне до полной ж… и не хватало!
Выдернув руки из его теплых ладоней, самостоятельно стянула с запястья второй браслет и выбросила в приоткрытое окно. Растерла кожу, стараясь поскорее прогнать ощущение от чужих прикосновений, и хмуро глянула на спасителя.
– Я – парда. На минуточку, смертоносная машина для убийств.
– Нет, Мими. Ты – бунтарка.
Старший наследник престола ослепительно улыбнулся. От такой улыбки падали без чувств влюбленные дамочки, визжали от восторга стоматологи и сжималось сердце даже у старой пуританки, всю жизнь презирающей мужчин. И так как я ни к одной из этих категорий не принадлежала, то просто разозлилась.
– Он прав.
Глошад вопросительно приподнял брови.
– Эддар прав. У тебя действительно нет шанса… – Я подалась вперед, чтобы иметь возможность лучше видеть лицо спасителя. – У тебя нет ни одного даже самого крохотулечного шансика.
– Я недостаточно… хорош?
Я подозрительно прищурилась.
– Ты недостаточно честен.
Принц тоже наклонился, и теперь наши лица были в каких-то десяти сантиметрах друг от друга. Классическая поза для пылкого поцелуя, хлесткой пощечины или удушающего захвата. Иногда всего вместе.
– Я все расскажу, – хрипло проговорил Глош и с трудом сглотнул. – Все не так, как тебе могло показаться. Поверь, все, что я сделал и сказал, было необходимо…
– Вопрос – зачем. А? – Я чувствовала его уязвимость и била на поражение. – Зачем ты пришел? Хочешь сделать своей шпионкой? Постельной грелкой? – Я фыркнула, даже от этой мысли было смешно. – Или совместить приятное с полезным?
Глошад поднял руку и коснулся моего подбородка, заботливо заправил за ухо черную прядь, выбившуюся вперед, и невесомым движением погладил мою щеку кончиками пальцев.
– Мими… ты мне как сестренка.
Кошачья сущность поперхнулась возмущенным воплем и села на попу. Я удивилась не меньше. Просто это не совсем то, что я ожидала услышать. Вот начни он петь соловьем про любовь или заливать про долг перед народом Аристалии, тут был бы повод продолжить разговор. А это его «ты мне как сестренка» – это не ответ. Это удар под дых какой-то!