Магистры рассказали про последнее нововведение Клаурта, который заявил, что держать преступников в камерах накладно и негуманно. Однако все вокруг были уверены, что о гуманности он думал меньше всего, организовывая в бывших тюрьмах фабрики и артели и получая от них прибыль вместо затрат.
– Варюха, как вы тут? – привычно приветствовал меня взлетевший по ступенькам на веранду Бес, и я сразу насторожилась.
Дела деда явно оставляли желать лучшего, судя по играющим на щеках желвакам и недобро прищуренным глазам.
– Есть новости, – опередила меня Шейна, – но сначала сядем в аржабль. Там и обед, и ванная, и разговоры.
Спорить никто не стал, ни дед, ни Санс, ни прилетевший с ними маг с измученным лицом.
– Это мой секретарь, Ульнис, – представил незнакомца дед, но больше пока ничего не объяснил.
Говорить он начал позднее, когда мы уже устроились в аржабле, пообедали и сидели в капсуле пилота. На этот раз аржабль вел Вирт, оказавшийся одним из членов совета магов.
– Я понимаю, что сам виноват, не стал связываться с этой гадиной, – не глядя на княгиню, начал рассказывать дед. – Но она и без того умудрилась напакостить мне выше крыши и выставить перед всеми подлым негодяем.
– Никто в том не виноват, – не выдержал Хаттерс, – кроме ее родной матери. Избаловала с детства, приучила к вседозволенности, а потом поздно было перевоспитывать. Такие законченные эгоисты не поддаются никаким педагогическим приемам. И превратить ее в низшего денгула, как изобрели они с Клауртом, – единственное решение.
– Сыночка своего Дусея таким же вырастила, – вздохнула Шейна, виновато глянув на Беса. – А теперь пристроила на должность, к которой ему и приближаться нельзя. Есть простое и непреложное правило: ни в коем случае нельзя потакать людским порокам. Жестоких нельзя допускать к управлению слабыми, диктаторов – к власти, а жадных – к сокровищам.
– Он не просто жадный, гадина умудрилась сделать из Берга настоящего монстра, – покосившись на меня, скрипнул зубами дед. – После моего ухода он попытался захватить замок. Но я оставил секретарю строгие инструкции, и он решительно выставил наглеца за ворота, хотя Берг яро сопротивлялся. А потом привел магистра, не знаю, кого именно, и они вдвоем запечатали мой дом вместе с живым человеком. Условия для освобождения Берг предъявил предельно простые: секретарь снимает внутренние щиты и отдает ключи от сейфов, тогда его отпустят на все четыре стороны. Однако Ульнис ему не поверил и приготовился к долгой осаде. Нашел семена, вскопал огород, но год шел за годом, а я не возвращался. Зато время от времени приезжал Берг с дружками и устраивал на склоне напротив замка настоящие праздники. Смеялись женщины, жарилось мясо…