Колинер отпер ящик стола, пошуршал какими-то бумагами, и положил перед дочерью мешочек из мягкой замши.
— Хотел сделать тебе подарок к смене сезонов, но придумаю что-нибудь другое, — произнес он и откинулся на спинку кресла, наблюдая, как Айя неторопливо развязывает шнурок.
Вытряхнув на ладонь изящный серебряный браслет, юная маркиза восхищенно ахнула. Украшение было выполнено в виде трех переплетенных друг с другом змей, каждая из которых держала в пасти ограненный камень. Хрусталь, сапфир и рубин. Тонкая работа. Если бы Айя не знала, что это артефакт, ни за чтобы не догадалась. Она в нетерпении подняла глаза на довольно усмехающегося отца, ожидая, когда тот объяснит, в чем секрет браслета. Колинер не заставил дочь долго ждать.
— Привести артефакт в действие просто, — сообщил он. — Сапфир на пять минут парализует всех окружающих в пределах видимости, стоит лишь повернуть его вправо и вдавить. А вот этот камень, горный хрусталь, заставит оцепенеть лишь того, кого ты коснешься.
Айя кивнула, отмечая мудрое решение мастера. Учитывая милую привычку всех девушек теребить украшения в минуты волнения, прикосновение к браслету не могло вызвать никаких подозрений.
— А рубин? — уточнила она. — Для красоты?
— А рубин, моя драгоценная, активирует заклинание крепкого сна, — пояснил маркиз Делавент. — Оно рассчитано на пять часов непрерывного воздействия. Достаточно, чтобы выбраться из любой… неприятности. Разумеется, в артефакт встроена защита, не позволяющая применять его против первых лиц империи.
— Благодарю, — Айя склонила голову. Протянула руку, позволяя отцу самому надеть на нее подарок. — Как обстоят дела с кораблями?
— Поставку дерева для мачт опять задерживают, — поморщился отец и налил себе еще бренди. — За что я только плачу?
— Укажи это в отчете его императорскому величеству, — посоветовала Айя. — Отхлестают виновных плетьми на площади за срыв дела государственной важности, все остальные сразу исправятся.
— Драгоценная моя, разве найдешь виновных? — вздохнул маркиз. — Каждый кивает на другого, а в итоге виновным получается младенец какого-нибудь лесоруба с севера, потому что он-де плакал в люльке, мать стала его укачивать и не принесла мужу вовремя обед, тот не выполнил норму, дерево не высохло, как следует, партия не готова, и потому все отправят к порталу со следующим караваном. И кого будут пороть на площади? Означенного младенца?
— Хитроумного торговца, сочинившего эту историю, — не согласилась Айя. — В договоре ведь прописана неустойка за срыв сроков?
— Тем, кто не желает, чтобы Ардан получил новые боевые фрегаты в срок, не жаль никаких денег, — вздохнул Колинер. — Не забивай свою хорошенькую головку, милая. Пойдем, твоя матушка, верно, нас уже заждалась в гостиной.