Эту мысль снова и снова пытаются донести эксперты, противостоящие тенденции к расширению психиатрических диагнозов. Я написала книгу не для того, чтобы присоединить к ним свой голос[60]. Тот факт, что тревожность стала самым распространенным психическим расстройством, представляется поучительным тем из нас, кто не придерживается убеждения, что все вокруг хотя бы немного да больны. Что самое важное, он проливает свет на кажущуюся загадочность компульсивного поведения, за вычетом разве что самых тяжелых форм ОКР и патологического накопительства. Стоит осознать, что именно тревога — перефразируя слова историка медицины Роя Портера, ставшие эпиграфом к введению, — является безумием, которого заслуживает наш век, и все странности и неувязки получают свое объяснение. Компульсивное поведение, на которое толкает нас тревога, принимает самые разные формы, от наведения порядка в ящиках кухонного стола до самых нелепых требований или покупки ненужных вещей, от сохранения каждой мелочи, каждого засохшего цветка из погребального венка до неспособности расстаться со смартфоном из страха пропустить что-то важное, — и все эти усилия направлены на то, чтобы контролировать тревогу. Самое печальное открытие, сделанное мною в процессе подготовки материала и работы над этой книгой, заключается в том, что очень многие поступки мы совершаем не потому, что они приносят нам радость, а исключительно в надежде умерить тревогу. Утешением для меня послужило понимание, что способность компульсивного поведения унимать наши большие и малые тревоги — это один из величайших даров нашего мозга.